Ласково, но настойчиво Марел отстранил племянников и прошел в отведенное ему крыло дома. Его встретила женщина – значительно моложе него, высокая, стройная, темноволосая. Черты ее лица не отличались правильностью, но поражали чувственностью. Сочные полные губы манили загадочной полуулыбкой. Брови вразлет, глаза влекущие и чуть прищуренные. Казалось, они распахнуты навстречу миру с детским наивным удивлением – но при этом в них читалось кокетство вполне зрелой женщины.
Не тратя время на приветствие, девушка бросилась на шею Марелу. Мужчина откликнулся сразу. Крепко прижал к себе ее тонкую талию, впился поцелуем в губы. Пальцы ласкающе провели по шее и обнаженным плечам.
- Как я соскучилась! – страстно шепнула красавица, когда Марел оторвался от нее.
- И я, любимая… Пойдем скорее… Хочу тебя сейчас, моя Нальдани…
Он увлек ее в спальню, опрокинул на постель, слой за слоем разматывая изящный шифоновый наряд красавицы. Нальдани соблазнительно извивалась, помогая разоблачать себя и подогревая жар возлюбленного. Мужчина жадно припал к обнажившейся груди, исступленно ласкал нежную плоть языком и губами… В то же время расстегивал собственное одеяние, а девушка вслепую помогала ему, прикрыв глаза от томного наслаждения его ласками.
Когда оба остались нагими, он нетерпеливо развел ей колени, припал пахом к ее лону. Ноги Нальдани обвились вокруг его бедер, ступни касались ягодиц мужчины, слегка сдавливая их сбоку. Страсть неукротимо рвалась из Марела. Короткими, резкими толчками он овладел женщиной, не в силах сдерживаться, быть нежнее и осторожнее. Не сдерживалась и Нальдани. Его резкость и нетерпение заводили ее, хоть и причиняли боль. Она исступленно стонала, когда он алчно брал ее, не щадя нежного лона.
Под конец Марел исторгся с диким, звериным рыком. Нальдани забилась под ним, принимая в себя жар его любви, сладострастно выкрикивая его имя. От ее голоса, зовущего мужчину, у него кружилась голова. Он сдавленно шептал в ответ: "Нальда… ненаглядная… любимая…" Его безумие. Его дурман. Он не представлял жизни без нее. Не представлял, как жил до нее – до того, как Тибальд представил ему свою расцветшую сестру.
Дурное настроение, вызванное стычкой с Нолгаром, забылось. Его сладострастница заставляла забыть обо всем на свете. Иногда Марел думал, что нет ничего, чем он не пожертвовал бы ради Нальдани. Она была его светом, его отрадой.