Джон согласился, что средство превосходное.
– Всему виной, – сказал он, – инстинкт собственности, который изобрел цепи. Последнее поколение только и думало, что о собственности; вот почему разыгралась война.
– О! – воскликнула Флер. – Мне никогда не приходило это на ум. Твои родные и мои поссорились из-за собственности. А она ведь есть у нас у всех – твои родные, мне кажется, богаты.
– О да! К счастью! Не думаю, чтоб я сумел зарабатывать деньги.
– Если б ты умел, ты бы мне не нравился.
Джон с трепетом взял ее под руку.
Флер смотрела прямо вперед и напевала:
Джонни. Джонни, пастушок,
Хвать свинью – и наутек?
Рука Джона робко обвилась вокруг ее талии.
– Довольно неожиданно! – спокойно сказала Флер. – Ты часто это делаешь?
Джон опустил руку. Но Флер засмеялась, и его рука снова легла на ее талию. Флер запела:
О, кто по горной той стране
За мной помчится на коне.
О, кто отважится за мной
Дорогой горной той?
– Подпевай, Джон!
Джон запел. К ним присоединились жаворонки, колокольчики овец, утренний звон с далекой церкви в Стэйнинге. Они переходили от мелодии к мелодии, пока Флер не заявила:
Конец ознакомительного фрагмента.