Он привычно быстро сел в автомобиль.
Она, чуть прищурив глаза, завела автомобиль и выехала на улицу.
До ресторана они ехали минут десять. И все время молчали. Наконец она показала на здание ресторана.
– Это здесь.
Вырулив на стоянку, аккуратно поставила машину в ряд и первой вышла из автомобиля.
– Идем.
В ресторане в этот час было довольно много гостей. Предупредительный метрдотель, увидев миссис Лурье, поспешил навстречу.
– Добрый день, мадам Лурье, – по-французски сказал он.
– Здравствуй, Пьер, – улыбнулась женщина, – я сегодня не одна. Ты можешь выбрать где-нибудь для нас тихое место?
Метрдотель закрыл глаза. Он был плотный, среднего роста, с чуть оттопыренными ушами. Было заметно, как нравится ему работать в этом ресторане. В его движениях и поведении было нечто от мажордомов и дворецких, что всегда выгодно отличало хороших метрдотелей.
– И что-нибудь легкое на ленч, – добавила Сандра.
– Легкий ленч или вы будете обедать? – поднял левую бровь Пьер.
– Мы будем обедать, – уточнила она.
– Легкое вино, – он не предлагал, он почти приказывал.
– Безусловно. Ты знаешь лучше, что нам нужно.
Это была высшая похвала. Пьер прикрыл глаза, целых пять секунд наслаждаясь своим триумфом. Затем повел почетных гостей к столику с видом на реку.
– Это самое лучшее место, миссис Лурье, – сказал он уже по-английски.
– Не сомневаюсь, – с самым серьезным видом ответила она.
– Забавный тип, – сказал Кемаль, когда метрдотель неспешно удалился.
– Я знаю его уже много лет, – пояснила Сандра, – здесь работал еще его отец.
– Вы выросли в Батон-Руже?
– Нет, просто часто бывала здесь. Мы жили в Новом Орлеане, потом некоторое время в Хьюстоне. Поэтому я как бы соединила в себе два наших соседних штата – Техас и Луизиану. И одинаково люблю оба. Как бы две мои маленькие родины. А где была ваша родина, мистер Кемаль?
– Не знаю, – искренне ответил он и, словно спохватившись, добавил: – Может, в Филадельфии, может, в Болгарии. Там есть такой небольшой городок под Софией, со смешным славянским названием – Елин-Пелин. Моя мама была оттуда родом. – При воспоминании о своей настоящей матери сердце забилось более учащенно. – Она была турчанкой, но болгарской подданной. Когда умер мой отец, гражданин США, мы переехали в Болгарию. А после смерти матери я переехал к дяде в Турцию и уже оттуда снова в США, к другому дяде.