- Что мы имеет в итоге? - он
удовлетворенно окинул взглядом свои писанину. - Кто-то, прямо в
подбрюшье у нашей наступающей армии проводит опыты по увеличению
живучести солдата... Если конечно, Вилил не подводит зрение и,
надеюсь, мозги, то речь идет просто о феноменальных успехах
Советов.... Конечно, не помешал бы хоть какой-то
экземпляр.
Итогом, всех этих размышлений явилось
предписание официально продолжить расследование заражения немецких
военнослужащих, концентрирую на самом деле все свои усилия на
основной миссии — поиск и захват материалов по лаборатории русских
с последующей отправкой всего добытого в стены Аненербо.
Над большим котлом медленно вился
сизый дым, клочья которого с трудом пробирались сквозь густую
листву деревьев. Клавдия Степановна, дородная женщина впечатляющих
пропорций, сама себя назначившая поварихой, молча мешала густую
похлебку.
- А чи не похлебка? - сама с собой
разговаривала она, в очередной раз заглядывая в котел. - Бульбу
кинула, грибочков цельное лукошко закинула... Соли вот только треба
малую дольку.
Вдруг ложка, только что скользившая по
ароматной жиже, застыла.
- Який еще там шум? - пробормотала
она, оборачиваясь в сторону болота. - Кого еще там несет? О! Мати,
мои родные! Идут, наш родненькие...
Словно молодуха какая, повариха
вскочила на ноги и тонко закричала:
- Ой, бабоньки, наши идут! Идут, мои
хорошие!
Из-за невысокого завала, образованными
сваленными друг на друга деревьями, появлялись люди.
- Петро! - подхватил ее крик кто-то
сбоку. - Петро!
Чуть не свалив невысокого дядьку, с
трудом тащившего огромный мешок, рванула вперед улыбающаяся
женщина.
- Вон он, вот он, мой ненаглядный! -
молодой парнишка едва успел сбросить рюкзак с плеч, как на него
налетел вихрь радости и счастья. - Как же я тебя ждала... Петро!
Что такое? Рука?
Шедший следом партизан добродушно
хлопнул парня по плечу.
- Добрая у тебя жинка, хлопец, -
проговорил он. - А ты, что глаза на мокром месте? Ничего с твоим не
случилось! Мы его як красного сокола берегли.
В какие-то секунды притихший, словно
перед тяжелой грозой лагерь, взорвался.
- Смотри, Мишка, не надорвись, аж две
девки обнимать! - скалил кто-то громко зубы. - Охальник!
Раздавался смех...
- Да, сестренки это мои! - откуда-то
доносился возмущенный ответ.
- Сыми-то сумищу свою! Не бойся не
укушу! - повариха тянула за рукав длинного как верста парня. - Что
и мамку свову не признаешь?