Обошлось без задушевных разговоров у костра. Впрочем, никто
другого и не ждал. Закончив пить чай, окончательно согревшись
снаружи и внутри, парни стали укладываться спать, предварительно
затушив костерок и прикрыв окно. Сон после тяжёлого дня пришёл
мгновенно. Стоило голове Ларса коснуться шкуры, расстеленной на
досках, как он провалился в царство Морфея.
Ларс сладко посапывал, укрывшись с головой, во сне возвратившись
на землю, гоняя по пустым дорогам на железном харлее. Закладывая
виражи на мотоцикле, он улыбался. И тем внезапнее было
пробуждение.
Услышав тихое рычание, он недовольно приоткрыл один глаз. Прямо
перед ним стоял Рэй. Волчонок был чем-то взбалмошен. Шерсть на
загривке поднялась, маленькие клыки в пасти ощерились. Волчонок
тихонько рычал, неуклюже и зло.
— Рэй, ты чего? — прошептал заспанный парень, потирая глаза.
— Ещё ведь ночь.
Волчонок продолжал стоять, скаля зубы в сторону входа в пещеру.
Хвост опущен и не двигается. Зверь напоминал деревянную статуэтку,
недвижимый и красивый своей дикой грацией. Если бы не тихий рык,
можно было принять волчонка за предмет. Ларс вдруг понял, что
никогда не слышал, чтобы Рэй рычал. До этого момента.
— Какая муха тебя укусила,
дружок? — прошептал мечник,
окончательно проснувшись и подтягивая к себе поближе меч, частично
вытащив его из ножен.
— В чём дело? — сонно спросил Элай, спавший повернувшись
лицом к стене. — Ещё рано…
— Рэй что-то учуял, мне
кажется, — тихо сказал Берсар.
— Такого раньше не было. Знаешь,
возьми-ка своё копьё. На всякий случай.
Элай ничего не ответил, молча притянул копьё к себе и уселся,
скрестив ноги. Ларс осторожно поглаживал волчонка по спине,
успокаивая.
Ничего не произошло. Так они и просидели до рассвета, не
выспавшиеся и недовольные. С первыми певчими пташками Ларс выбрался
наружу, сладко потянувшись.
Было мокро и до одурения свежо. Теперь, при ярком свете молодого
солнца, ночные страхи и волнения казались надуманными и
смешными.
— Твой ручной зверь испортил
мне весь сон, — проворчал
Элай.
— Будь рад тому, что ночевал в
тепле, — огрызнулся Ларс, у него
самого настроение после бессонной ночки было ни к чёрту.
— Я рад, — Элай сбавил обороты. — Пойду проверю, насколько сильно ветер
повредил мою ночлежку.
Кивнув брюнету, Ларс отправился набрать в котелок воды из ручья.
Умыв в холодной воде лицо, смахнув остатки сна, он даже смог
улыбнуться. После грозы река казалась особенно чистой. Прозрачные
воды золотились на солнце, внизу проносилась юркая рыба.