Сильнее чем даже раны и холод, Одрика ранили тела друзей и
приятелей, ковром устилавшие лесную поляну, ставшую для них местом
побоища и братской могилой. Стараясь не смотреть на тела людей,
которых он знал уже давно, и которые буквально ещё полчаса назад
были живы и веселы, адепт упрямо полз к своей цели. Он выглядел
раненым зверем, и, в сущности, сейчас им являлся.
Наконец, он сам не смог бы даже под пыткой сказать, сколько он
полз, адепт добрался до места, где разбойники хранили
лекарства.
Вот она, заветная полянка! Тонкая, молодая берёзка, он никак не
мог её спутать. Ошибки быть не может, это то самое место!
“Но… почему тут ничего нет?”
Взвыв от отчаянья, прокусив губу до крови и даже не заметив
этого, адепт принялся в ярости молотить кулаком по земле.
Всё зря! Неужели он действительно так глупо и бесславно погибнет
здесь, сегодня?! И все те испытания, весь пройденный путь — всё это
зря?
Замыленный взгляд Одрика зацепился за чей-то силуэт. Голову
пронзила молний, он узнал тело человека! Это был Вашик, отрядный
лекарь. Он схватил котомку с зельями, видимо желая сам их выпить,
да только не успел. Открытый флакон валялся совсем рядом с головой
человека с развороченной спиной, чьи глаза застыли навсегда.
Совершив последний рывок на пути к жизни, оказавшийся самым
трудным, мужчина добрался до заветных зелий. Дрожащими пальцами он
вцепился в склянки. Сразу же опрокинув одну на искалеченные ноги,
Одрис залпом осушил вторую. Лекарство скользнуло вниз по пищеводу,
а смоченные в специальном снадобье обрезки ткани остановили
кровотечение из шеи, не прекращающееся несмотря на все старания
адепта. Уж больно ловко северянин вогнал туда узкую, как спица,
сосульку. Впервые за последние часы мужчина ощутил, как тонкая
нить, на которой висела его жизнь, перестала раскачиваться, грозясь
оборваться в любой миг.
Перед мысленным взором Одрика возникло лицо северянина. Теперь
мужчина понял, что у него появилась Цель. Он землю жрать будет, но
сам станет Владыкой, и тогда ублюдок ответит ему за всё! Губы
Одрика впервые за ночь затронула робкая улыбка.
Ушедший в мечты адепт не сразу придал значение тихому скрипу
веточек, раздавшемся из-за спины. А когда обернулся, обомлел.
Прямиком из чащи на него смотрела стая волков. Глаза хищником
алчно блестели. Звери, выгнанные на ночную охоту голодом, в тишине
наблюдали за истекающим кровью человеком. Запах манил их.