Три цвета крови - страница 3

Шрифт
Интервал


– Деньги просто так не платят, – махнул рукой Абрамов, – знаю я ваши информации. Я ничего не буду делать. У меня жена азербайджанка, а ты, сука, пришел ко мне и выпытываешь, какую гадость еще можно сделать, чтобы совсем испоганить жизнь людям. Пошел отсюда! – сорвался Абрамов.

Музыканты прекратили играть.

– Напрасно вы так, – сказал, спокойно вставая из-за стола, «коммерсант».

Абрамов обнаружил, что бутылка водки пуста.

– Рустам, принеси еще одну, – крикнул официанту. – Сукин сын, – пробормотал он, вспоминая ушедшего, – информацию им подавай. Мои прежние связи вспомнили. Мало им всего, что натворили. Не сидится спокойно.

Он сжал кулаки. В этот момент музыканты заиграли «Баку – любимый город», и он, чуть расслабившись, закричал:

– Давай, ребята! Давай. Мы им всем еще покажем! Мы еще вспомним наш город.

Спустя пять часов в подъезде дома, где снимала квартиру семья Абрамовых, был найден труп бывшего подполковника МВД Азербайджана Владимира Абрамова. Киллер действовал аккуратно и четко. Подождав, пока подполковник пройдет в подъезд, он поднял пистолет и выстрелил ему в затылок. Смерть, по утверждению экспертов, наступила мгновенно. Киллер для верности сделал контрольный выстрел в сердце и затем удалился. Свидетелей и очевидцев преступления найдено не было.

А в ресторане «Помидор» по-прежнему собирались бывшие бакинцы, вспоминающие свой город и плачущие, невзирая на национальность и степень благополучия. В конце концов, даже у очень богатых людей бывают приступы ностальгии. А у бедных они превращаются в беспрерывный процесс воспоминаний, ибо так приятно вспомнить время, когда тебе было лучше, чем сейчас.

Часть I

ТРИ ЦВЕТА КРОВИ. БЕЛЫЙ

Глава 1

Серебристый «Фиат» мягко затормозил у развилки дороги. Это была последняя переднеприводная модель концерна «ФИАТ», произведенная совместно с фирмами «Альфа-Ромео» и «Ланция». Машина называлась «Фиат-Крома» и успела изысканным дизайном неплохо зарекомендовать себя в Европе. Сидевший за рулем мужчина лет сорока, положив обе руки на руль, задумчиво глядел перед собой. У него были резкие, четкие черты лица, столь характерные для прибалтов. Ранняя седина придавала облику неуловимый налет благородства, но впечатление портили зеленые холодные глаза и упрямо сжатые тонкие губы. Он был одет в куртку и легкие вельветовые брюки. На ногах – мягкие кожаные ботинки, словно он собирался идти в небольшой поход по склонам соседних холмов.