Очевидно, задавая вопрос, она имела в виду не положение их группы, а состояние их страны. Но полковник Хеелих не знал ответа.
– Ничего, – ответил он. – Мы возвращаемся в город через несколько минут. Как только закончим.
Он впервые подумал, что две страны могут объединиться в одну, и тогда ему не будет места в этой большой стране. Он был на хорошем счету у руководства и слишком часто выполнял деликатные поручения Министерства безопасности, переправляя нужных людей из Западной Германии в Восточную. И не всегда с их согласия. Такое не прощается. На его счету было еще несколько громких дел. В Восточной Германии он получил за них благодарности и ордена. В Западной его обвинят в пособничестве террористам и дадут пожизненное заключение. Он подумал, что не сядет в тюрьму ни при каких обстоятельствах. Скорее, предпочтет самоубийство.
Подбежал Менарт.
– Мы закончили. Все в порядке, полковник. Но, кажется, у меня спустилось колесо.
– Потом разберемся, – отмахнулся Хеелих, – сейчас уезжаем. Надо торопиться. Садитесь в машины.
– Спасибо, полковник, – протянул ему руку советский представитель. – Вы выполнили свою работу.
– Я служил своей стране, – строго ответил Хеелих, – и если бы не эта ситуация… Никто бы меня не заставил сдать вам наши документы. Никто.
Он повернулся и взглянул на немецкого представителя. Тот стоял с поникшим видом. У него не хватило мужества протянуть на прощание руку.
– Прощайте, – кивнул полковник. – Надеюсь, мы еще повоюем за нашу страну.
Когда они расселись по машинам, Хеелих обратился к Бутцману.
– У тебя нет лекарства от головной боли?
– Что? – изумился Оливер Бутцман. – У вас болит голова? Впервые за столько лет, полковник.
– Голова, – кивнул Хеелих, – наверно, это головная боль. Я даже не знаю, как это назвать.
Ему оставалось жить около пятнадцати минут.
Тель-Авив.
1 ноября 1999 года
Дронго заказал обед в номер и ждал, когда наконец сможет позвонить Бутцману. Когда часы показали шестой час, он вышел из своего сюита и прошел в номер, где разместились Лариса и Андрей. На этот раз он постучал. Дверь открыл Андрей. Увидев Дронго, он приветливо кивнул и впустил его. Лариса сидела в кресле и читала газету. Дронго отметил, что газета была на английском языке.
– Мне пора звонить, – пояснил он.
Она холодно посмотрела на него.