Из ванны выхожу практически спокойным и даже в каких-то местах счастливым. И чего я вижу?
Моя растекшаяся амебой буквально пять минут назад женщина очень даже шустро ковыряется в телефоне! Моем! Ну, это уже пи**ц, ребята.
- Сереж… Это просто… Он зазвонил, и я… - я не слушаю бред, знаю, ничего умного не скажет.
- Забирай вещи и вали.
- Сереж… - она глупо улыбается, словно не верит, что я ее выгоняю, – да ты что? Я тебе правду говорю… Я просто…
- Такси сама вызовешь?
Я прохожу мимо, выхватываю телефон из рук. Вижу пропущенный. Реально звонили. И фотку Татки на экране.
А время, на минуточку, третий час ночи. И что, интересно, моей сестре могло понадобиться от меня в три часа ночи?
Сердце неожиданно глухо ухает в желудок и, судя по ощущениям, пробивает себе дорогу к пяткам.
Не обращая больше внимания на щенячий взгляд Маринки, я набираю сестру.
- О! Братуха!
Тааак… Судя по голосу, Татка на жоре. Причем, нехилом таком.
- Ты где?
- О как! Ну ты как всегда, Серый! А сказать привет сестренке? А сказать: «Как дела, сестренка»? А пожелать сестренке хорошего начала июля?
- Ты. Где???
Я стараюсь говорить спокойно. Ну очень стараюсь. Но с этой дикой мартышкой никакого спокойствия не хватит. К тому же на заднем плане я слышу бумцанье музыки и разгульные голоса. Мужские. От этого моментально начинает сносить крышу.
И я не хочу сейчас анализировать, почему это происходит так быстро. Ни сейчас не хочу анализировать, ни когда-либо.
Остановимся на искренней любви. Братской, естественно.
- Яааа? – она дурашливо хихикает, а потом неожиданно всхлипывает. И этот ее всхлип, тихий и горький, болезненно отдается в груди, мешая дышать. – Я не знаю, где я, братух. Не представляю даже. Здесь есть речка. Или озеро? И еще есть шашлыки. Я иду купаться. Лето же , конец уже. А я еще ни разу. Надо отметиться, как ты считаешь?
- С кем ты? Дай трубку тому, кто знает, где вы находитесь.
Я скидываю полотенце, начинаю торопливо одеваться. Ловлю напряженный взгляд Маринки и молча мотаю головой на выход. С ней вообще разговаривать не собираюсь.
- А тут все такие! – смеется Татка, - никто ничего не знает!
Рядом слышу голос:
- Эй, малыш, ты чего там? Купаемся! Голыми!
- Татка! – я уже рычу и одновременно включаю следилку, которую не так давно установил на ее телефон. Как знал! Прям как знал!