- Клянусь своим даром, только не это! – проронила Элена.
Ребенок внимательно смотрел на нее большими золотыми глазами.
Они не были голубыми, как у всех младенцев, которых она видела
раньше. И они с любопытством рассматривали заплаканную женщину,
прижавшую ко рту руку.
Это случилось. То, чего опасался магистр. В ее ребенке – чья-то
чужая душа, возможно, какого-либо преступника или преступницы.
Завтра он отнимет у Элены эту маленькую девочку, чтобы
экспериментировать еще и еще.
Малышка внезапно улыбнулась и протянула к женщине маленькую
ручку. Элена всхлипнула. Ну уж нет, она не даст этому свершится.
Она слишком долго этого ждала, чтобы так просто отдать то, что
пришло к ней в руки. Она взглянула в золотые глаза девочки и твердо
прошептала:
- Кем бы ты ни была раньше, теперь ты моя дочь. И мы больше
никогда не расстанемся.
Малышка еще раз улыбнулась, как будто и правда поняла обращенное
к ней. Элена улыбнулась в ответ, кивнула и начала сборы. Для начала
она достала накопленные тонги из тайника в полу, под ножкой стола,
и еще раз пересчитала: все на месте. Затем покидала в дорожную
сумку несколько впопыхах схваченных вещей, махнула рукой и
подхватила корзину с ребенком, засунув под него сверток с деньгами.
Покидая комнату и свою прежнюю жизнь, Элена даже не оглянулась
назад.
* * *
Миа росла совершенно бесстрашной и свободолюбивой. Дядя Валдис,
у которого они жили с тех пор, как она себя помнила, относился к
ней по-доброму, и совсем по-отечески. Хотя, по обрывкам фраз и
очевидному внешнему несходству, быстро стало ясно, что дядя ей - не
дядя вовсе. Мать звала его братом, рассказывая о их близкой дружбе
с самого детства.
Эксперименты с дорогостоящими препаратами, взрывы в детской,
побеги на свободу из замка и многочисленные мелкие хулиганства –
все сходило золотоглазой девочке с рук. Колдовать и
экспериментировать она начала вместе с первыми шагами и первыми
словами. К четырем годам она уже прекрасно владела несколькими
языками, включая высший магический. Элену успехи дочери
одновременно радовали и пугали: за каждым из них она видела опыт
чужой души, владевшей телом ребенка. Души, впрочем, доброй и
любознательной.
Однажды малышка сидела за столом, напевая под нос очередное
заклинание. На листке перед ней оживали картины битвы существ,
которых Элена никогда не видела прежде. Сердце матери сжалось. Миа,
как будто почувствовав ее взгляд, подняла глаза от ожившего рисунка
и сказала: