– Князь или царь, – уверенно сказал Тайверт, протягивая ошеломленные кости владельцу имения.
– Неужели? – с явной иронией ответил Дюк и протяжно зевнул.
Он повертел невиданное приношение в недрожащих руках, всмотрелся под кромку шлема.
– Не снимается, – пояснил внимательно следящий за ним Тайверт. – В сосновом лесу в болотце лежал. Смола затекла. Кость к железу приклеилась крепко. Я думаю, ваша светлость найдёт мастера, чтоб осторожно отковырял.
– Ладно, куплю, – небрежно произнёс Дюк. – Устал я с дороги. Торговаться и спорить нет сил. Десять фунтов.
– Десять фунтов? – с наигранным удивлением, доходящим даже до вполне правдоподобной наивности, переспросил Тайверт. – А почему не одиннадцать?
– Одиннадцать – это уже много, – задумчиво ответствовал Дюк. – А сколько ты хочешь?
– Сто! – быстро выпалил продавец.
– Беру! – так же быстро проговорил покупатель и, не выпуская «находочки» из начавших-таки дрожать рук, быстро вышел.
Вернулся он уже без покупки, но с денежным кошелем.
– Сто, как запросил, – сказал Дюк, протягивая Тайверту тяжёлый кошель.
Серое лицо гостя сделалось точно таким, как у продавца «оскаленных человечков» в Плимуте: он понял, что если бы запросил тысячу – покупатель согласился бы без раздумий.
– Позолота на шлеме, – принялся Тайверт запоздало нахваливать принесённое, – челюсть у черепа очень большая…
– Ладно-ладно, – остановил его Дюк. – На сто фунтов можно жить десять лет. К тому же, у меня есть конкретный заказ.
– На могилу?
– На могилу. Недавно умер один горбун… Ты знаешь, какой.
– Раскопать вашей светлости его голову?
– Нет. Раскопать всего горбуна. Нашей светлости нужен весь скелет, целиком. Понимаешь? Сделать нужно незаметно и быстро.
– У меня иначе и не бывает. Десять фунтов?
Дюк рассмеялся.
– Привезёшь обваренный и отмытый скелет – получишь ещё сотню.
Тайверт поклонился, подхватил опустевший мешок и направился к двери.
– Да, – проговорил Дюк ему в спину, – а не надоело ли тебе в гнилье ковыряться? Начал бы по свежим людям работать. Знаешь, сколько денег за этот год получил мой главный поставщик?
– Й-а не уп-ийт-сца! – с нескрываемым возмущением проговорил гробокопатель и, отвесив демонстративно глубокий поклон, закрыл дверь.
– «Он не убийца!» – скривил лицо Дюк. – Потрошитель гнилья – а с правилами! – И, доведя взгляд до Бэнсона, другим, посерьёзневшим голосом быстро спросил: – Что с тобой?