– Черт! Черт! Черт! – шептал он, покрываясь ледяным потом от мысли, что сейчас может происходить в недрах этого жуткого места.
И тут снова – хрясь ему в левый бок! Да так, что в глазах разом померкло. Он почти навзничь упал в снег и, боясь дышать, замер. Нет, с этим надо что-то делать. Еще парочка таких приступов – и он может не подняться. И это в тридцать-то лет! Нет, пора… пора здоровьем заниматься основательно, а не играть в Робин Гуда и не хлестать пиво на ночь. Второй приступ за день, это уже… это уже… И тут, чуть повернув голову вбок, он в который раз похолодел душой и телом. Все-таки это уже того… действительно перст судьбы. И не просто так он второй раз за день валится с ног. Это все же рок какой-то укладывает его на обе лопатки, с тем чтобы дать возможность расслышать…
Не дураки были наши далекие предки, что припадали ухом к земле, выслеживая вражескую конницу, ох не дураки. Владимир услышал не только отчетливые звуки борьбы и сдавленных ругательств, но и увидел суетливое мельтешение чьих-то ног в соседнем с ним ряду. В узкую, почти у самой земли, щель в ржавой автомобильной двери отчетливо просматривались четыре пары мужских ног, которые без устали сновали взад-вперед. Они словно исполняли ритуальный танец, кровавый смысл которого был слишком понятен.
Куда опять подевалась его боль, одному богу было известно. Но в соседнем ряду он очутился минуты три спустя.
– Эге-гей! – крикнул он громко и для чего-то захлопал в ладоши. – Господа, попрошу внимания!
Именно так он входил в свой офис в той, прежней, благополучной жизни. Именно так всегда смотрел на своих подчиненных: чуть свысока, чуть иронично и почти всегда снисходительно. Даже когда ему совсем нечем было их порадовать, даже когда новости были из разряда «плохих» и «очень плохих». Он всегда смотрел на них так. И это всегда срабатывало. Ему даже не нужно было повышать голоса. Упаси бог кричать! Персонал смотрел ему в рот и ловил каждое слово. Это всегда срабатывало тогда. Как-то пройдет это сейчас?..
Их было четверо. Здоровенные ребята. Распаленные и возбужденные, они на мгновение отступились от своей жертвы и теперь, выталкивая из ходивших ходуном легких клубы воздуха, настороженно взирали на непрошеного гостя.
Тот самый электрик, что забрал у него сверла да так и не вернул. В распахнутом на груди бушлате, с непокрытой головой и почти расстегнутыми штанами.