– Скажи, а кто такой Каллиэль? – спросил Сэм.
– Каллиэль был двенадцатым Абхорсеном, – поведал Моггет. – Чрезвычайно недоверчивый тип. Продержал меня взаперти много лет. Тогда, должно быть, он колодец и выкопал. Когда Каллиэль исчез, его внук унаследовал дедовы колокольцы и титул – и выпустил меня. Не хотелось бы мне разделить судьбу Каллиэля. Тем более на дне колодца.
Лираэль вздрогнула, заметив, как в тумане что-то всколыхнулось. Зловещее присутствие, ощущаемое вдали, придвинулось ближе. Лираэль чувствовала: это некое существо, куда более могущественное, нежели тень-подручные, а ведь уже и они замаячили на границе тумана.
А Хлёрр приближалась: она спустилась почти к самому берегу. Или если не Хлёрр, то кто-то равный ей по силе – или даже еще более могущественный. Может, не кто иной, как некромант, с которым Лираэль столкнулась в Смерти.
Хедж. Тот самый некромант, который обжег Сэма. Сквозь разрезы в рукавах сюрко на запястьях юноши до сих пор просматривались шрамы.
Это сюрко, кстати, – еще одна тайна. «Но о ней мы подумаем потом», – устало решила Лираэль. На сюрко в рассеченном и пересеченном щите сочетались королевские башни и фигура, которой не видели вот уже тысячу лет. Мастерок Созидателей Стены.
Перехватив ее взгляд, Сэм подергал за толстую золотую нить там, где на льняном полотне был выткан символ Созидателей. Юноша постепенно, очень медленно начинал осознавать, что фантомы не ошиблись с сюрко. Во-первых, оно было новехоньким, только что сотканным, а не какой-то там старой тряпкой, вытащенной из пыльного шкафа или из корзины для белья столетней давности. Так что, вероятно, в силу некоей неведомой причины он имеет полное право носить это сюрко. Выходит, он не только принц королевской крови, но еще и Созидатель. Но что это значит? Созидатели исчезли за тысячу лет до него, вложив себя в созидание Стены и Великих Камней Хартии. Причем в буквальном смысле, насколько Сэм себе это представлял.
На мгновение юноша задумался, не ждет ли и его подобная судьба. Не закончится ли его жизнь с созданием чего-либо – по крайней мере, как человека, который живет и дышит? «Потому что Созидатели на самом деле не вполне мертвы», – размышлял Сэм, вспоминая Великие Камни Хартии и Стену. Они, скорее, преобразились и видоизменились, но не умерли.