— Угу. Ты мне лучше скажи, почему вы направили ее ко мне? Она не выглядит пострадавшей, — посерьезнела я.
— Да никто ее не направлял. Ну, честно, задолбала просто. Пришла и давай рассказывать, в каких позах ее там имели, тошно слушать! — фыркнула Ванесса, присаживаясь на край моего стола, отчего он опасно накренился, едва не завалившись вместе с орчанкой. Ту, правда, это совсем не смутило, и она, лишь ругнувшись, передумала садиться и прошла к шкафу, где у нас хранилась нехитрая посуда.
— И?
— Не, сначала еще ничего так, ну хочется девке поболтать — пусть. Лайзе вон даже понравилось. Но тут эта коза стала требовать, чтобы ей предоставили третьего хозяина… Ты же будешь чай, пока никого нет? Лайза чайник уже поставила, — прервалась девушка, доставая третью чашку и невозмутимо проверяя содержимое сахарницы.
— Буду. Дальше?
— А что дальше? Сидит такая, вся из себя, нос свой кривит, глядя на нас… Обязаны мы ей, видите ли… — проворчала Ванесса, рассыпая по чашкам заварку.
Дверь открылась, впуская улыбчивую Лайзу с горячим чайником в руках. Я ей приветливо подмигнула и снова все свое внимание переключила на сердито сопящую Ванессу.
— Так ты мне скажешь, что там произошло, или нет? — орчанке удалось не на шутку меня заинтриговать.
— А ты вот у нее спроси, — фыркнула она беззлобно, указав подбородком на тут же смутившуюся Лайзу, разливавшую кипяток по чашкам.
К счастью, хоть та не стала отпираться и сразу вывалила все, как на духу.
— Я ничего такого не имела в виду. Просто предположила, что она перепутала заведение. Бордель на соседней улице, даже указала ей часы работы, — нимфа невинно похлопала глазками, светло улыбнувшись. Так что я даже не решилась уточнить, откуда она знает, в какое время открывается публичный дом.
— А она? — вздохнула я, уже понимая, что к чему.
— Оскорбилась, сказала, что не шлюха. Я и поддержала ее. Напомнила, что шлюхи получают плату сразу же, по факту выполненных работ, а не ожидают год, пока их клиент вытолкает обратно на свободу. Она и потребовала пообщаться с кем-то более высокопоставленным. Вот и дождалась тебя, — пожала плечами орчанка, ставя передо мной чашку.
— Ванесса, мы им не судьи, не забывай. Наша задача — защитить тех, кто попал в беду, а не осуждать и объяснять всем и каждому, насколько они не правы, добровольно отказываясь от свободы, — отчеканила я строгим голосом, хотя в чем-то и понимала орчанку.