Вот уж не ожидала от своей обычно рассудительной бабули таких
странных поступков. Неужто стремление снова стать молодой и
красивой, причем в кратчайший срок, затмило разум опытной ведьмы?
Эти проклятые фрукты как волшебная диета: эффект стремительный, но
какой ценой! А уж в сочетании с алкоголем — пиши пропало. Так что
сейчас я ощущала себя старшей в нашем тандеме, и было почему.
Бабушку… хотя называть так молодую девицу, бывшую навеселе, язык не
поворачивался. Короче, Арину конкретно так плющило и, как
выражалась дочь мясника, учившаяся в моей школе, — колбасило!
Сначала ба возмутилась (на всю округу!), что ее поселили не в
башню ведьм, а в здание, где жили представители разных видов,
начиная от высокомерных вампиров и заканчивая флегматичными
мавками. В АРиС эту башню называли «зоопарком», и считалась она
обителью отщепенцев, о чем сами отщепенцы, как мне кажется, вовсе
не жалели. Никто не гонял их на общие ведьмовские сборы, не
устраивал ежеутренние тренировки боевых фей, не выводил строем
размять лапы в Светлый лес, как это было принято у оборотней, и не
требовал присутствия на вечерах искусств в «эльфятнике». Общага
смешанных рас была пристанищем местных раздолбаев, и лично мне это
импонировало. Не люблю я всякие правила и идиотские
обязанности.
Бабушка же, пребывая в яблочно-алкогольном неадеквате, ясен
пень, возмущалась. Сначала башней, потом вахтершей, теперь размер
окна ей не угодил, так как с разворота в него оказалось сложновато
вписаться. Но мы же легких путей не ищем! Развернувшись еще раз,
бабушка с воинственным «йо-хо-хо!» влетела-таки в темную комнату,
оказавшуюся вовсе не лестничной клеткой, а спальней вставшей не с
той ноги гоблинши. Обратно из окна Арина выпорхнула с предельной
точностью, причем верхом на метле, так как в ступу вцепилась
мужеподобная девица с таким внушительным маникюром, что я невольно
подавилась собственным вздохом и, вжав голову в плечи,
пробормотала:
— Извините, мы ошиблись окном!
Оставив памятный росчерк на летающем корыте, гоблинша
гаркнула:
— Дуры пьяные, вечеринка этажом ниже! — и, захлопнув окно на
случай нашего тугодумия, вернулась на кровать.
Бабушка же (черт бы побрал эти проклятые яблочки), услышав
волшебное слово «вечеринка», с очередным громким воплем спикировала
на широкий подоконник освещенного окна, из которого доносились
голоса и музыка.