Ланс пробормотал, что, мол верить всем этим гадателям от погоды не стоит, потому вчера вообще пророчили снег, вот только нет его, снега.
Граф тонко улыбнулся и кивком указал на окно, за которым как раз полетели крупные белые хлопья.
– Архивы и так занимают все наше время, – прокомментировала я последние новости из области погоды. – Так что вряд ли непогода особо побеспокоит.
– В самом деле, – кивнул граф Грейсток, лениво и словно бы нехотя орудуя ножом и вилкой. Вообще, он на удивление мало ел, наверное, поэтому и был таким тощим.
Вот Ланс уминал все подряд, как и положено взрослому физически сильному мужчине. Он был тем самым волком, которого сколько ни корми, а все равно ест.
– Как ваши успехи в поисках? – поинтересовался как будто только из вежливости Джаред Лоуэлл, но мне почему-то подумалось, он издевается. Ну, точнее потешается над нами, но как будто про себя. То ли Ланса и меня обидеть не хотел, то ли просто аристократическое воспитание не позволяло откровенного сарказма.
– Мы в процессе, – с откровенным расстройством признал нашу полную несостоятельность Уолш и так расстроенно вздохнул, что захотелось дать ему конфетку. А то вдруг еще расплачется. – Милорд, а как вы изучаете историю собственного рода, если документы в таком беспорядке?
Вот мне тоже стало крайне любопытно.
Граф Грейсток улыбнулся.
– Дело в том, что в моей семье принято передавать все изустно, и историю, и легенды, все это отец рассказывает своим детям. Бумаги… По сути, они хранятся для посторонних.
То есть или у всех Лоуэллов невероятно хорошая память, или они уже черт знает только лет не имеют ни малейшего представления о том, что было на самом деле. И второй вариант был куда вероятней первого. Свое мнение очень хотелось озвучить, но здравый смысл подсказывал, что не стоит брякать такое в приличном обществе. Хотя какое на самом деле это общество приличное?
– И что же, вы помните всю историю своей семьи? – все-таки рискнула я выразить малую долю испытываемого скепсиса.
Гостеприимный хозяин кивнул так, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. А вот что для меня, что для Ланса такое хранение семейной истории обыкновенным не показалось вообще.
– Поразительно, – пробормотал куратор и разговор опять вернулся к погоде и идущему за окном снегу.
– Жалко, что нельзя предъявить рассказ безо всяких доказательств, – сказал Ланс, когда мы с ним шли в библиотеку. – А то бы просто раскрутили нашего «феодала» на лекцию и все, никаких мучений.