Паорэ оказалась права. Разрыв в защите исчез, рельеф с высоты не
просматривался.
Четырнадцать с половиной стандартных месяцев. Восемьсот
семьдесят дней и ночей, проведённые на этой странной планете.
Кому-то они могли показаться вечностью, а для кого-то пролетели как
один миг, вместив в себя целую жизнь. Друзья и враги, победы и
поражения, женщина, которая стала моей, но которую так и не
полюбил, ещё не родившаяся дочь, которую, возможно, никогда не
увижу...
Правильно ли я поступил, что решил улететь? Бог весть. Дело
сделано, и горевать о нём поздно. Осталось лишь обещание, данное
Пао перед отлётом: разгадать тайну защищающего Флору барьера.
Хотя, нет. Осталось ещё кое-что. Земля, завоёванная в честном
бою. Баронство, ставшее вотчиной. И титул, который Паорэ взяла на
себя, но обязалась хранить до моего возвращения...
— Связь с кораблём! — приказал Гас пилоту.
— Да-да, господин. Сейчас сделаю, — вжал тот голову в плечи и
протянул руку к нужному тумблеру. — База один, ответьте красному
восемь. База один, ответьте красному во...
— Я база один. Слушаю, — отозвались в динамиках.
Мы специально включили приём на громкую связь, чтобы не мучиться
с гарнитурой и не переспрашивать друг у друга, если вдруг
что-нибудь не расслышим.
— База один, у нас проблемы.
— Вы отыскали источник?
— Да, отыскали, но взять не смогли. Десантная группа полностью
уничтожена...
— Здесь коммодор Бри́скин. Что значит уничтожена? Доложите
подробнее, — вмешался в разговор ещё один абонент.
Мы с Гасом переглянулись. Если верить пилоту, коммодор Брискин
был командиром «Алпаки».
— Сэр. Это пилот красный восемь уоррент Дже́рбен. Посадка прошло
успешно, но при подходе к объекту встретили сильное
противодействие. Командир группы погиб, десантная группа погибла. Я
принял решение на эвакуацию. Со мной оператор и техник, оба тяжело
ранены. Прошу срочной стыковки по коду два.
— Стыковку по коду два разрешаю, — донеслось по трансляции
секунд через пять.
Я показал Гасу большой палец. Напарник молча кивнул.
«Код два» означал, что шаттл примут в специальном шлюзе для
экстренных случаев и все переборки на пути к медблоку будут
открыты. Медблок же, как рассказал пленный, располагался прямо
напротив центрального поста, и командир УБК находился сейчас именно
там.
На подлёт к кораблю и выравнивание скоростей ушло пятнадцать
минут, на шлюзование — ещё две.