Произнесённые слова скорее похожи на сухой отчёт, от которого, впрочем, у мамы глаза округляются настолько, что почти перестают помещаться на лице.
- Чьи… тесты? - выдыхает она ошарашено, видимо, начиная подозревать, что у меня не всё в порядке с головой.
И это объяснимо - скажи мне кто-то вчера утром ту ересь, что я сама сейчас говорила, я бы сама подумала - а не сумасшедший ли он?
- Мои тесты. Я беременна, - выдыхаю четыре слова, а самой отчего-то в это совсем не верится.
Наверное, потому что ощущение счастья от этого было скоротечным и рухнувшим в одночасье. И если я и думала о чём-то за последние несколько часов, так это вовсе не о материнстве.
- Так. С чаем я погорячилась, - говорит мама, после чего, чуть пошатываясь, поднимается из-за стола, выуживает из шкафчика бутылку Саперави и наливает себе бокал.
Приговаривает залпом, наполняет снова.
- Обратно возьму такси, - поясняет она, хотя последнее, о чём я сейчас собираюсь спрашивать - как мама доберётся до дома. - Кисуль… а ты точно мне сказала… ну… - осторожно начинает она, и я заканчиваю за неё:
- О том, что Люба - дочь Дениса? Да.
- Господи…
Мама начинает метаться по кухне. Её руки подрагивают, и меня саму тоже начинает бить мелкий озноб.
- Что значит, Люба - дочь Дениса? Алиса что… они были вместе всё это время? - ужасается мама, когда до неё доходит весь смысл сказанного.
- Уверяют, что нет, - пожимаю я плечами.
Стараюсь говорить ровно, даже равнодушно, но выходит откровенно хреново.
- Как это уверяют? Они сами признались?
- Денис по ошибке прислал сообщение не Алисе, а мне, где спрашивал, как его дочь. Скрывать оба ничего не стали. Говорят, что у них было раз, ещё до того, как мы с Дэном познакомились. Это мне сказала Алиса.
Ну почему это обстоятельство никак не нивелирует то ужасающее чувство предательства, которое, кажется, поселилось внутри навечно? Хотя, я знаю, почему. Ложь. Вот, что я не готова простить. Многолетнюю осознанную ложь.
- Я не знаю, что тебе сказать, Настён… не знаю, - шепчет мама в ответ.
Не бросается хаять моего мужа последними словами, не восклицает с облегчением каких-то глупостей вроде того, что эта ситуация яйца выеденного не стоит. Просто озвучивает то единственное, что я готова сейчас услышать. Потому что я и сама не знаю - ни что сказать, ни что подумать, ни что стоит чувствовать.