Ночи белые мутней, чем обычно,
В небесах ни серебра, ни огня,
Но не молкнет соловьев перекличка,
Для меня они поют, для меня.
Не прошу я никого заступиться,
Всех рачителей гоню со двора.
Так зачем же вы, настырные птицы,
Опекаете меня до утра?
И на что мне ваша спесь молодая,
Ваш свободный нерифмованный стих?
Зарастает трын-травой, пропадая,
Буйный сад воспоминаний моих.
Ни имен уже, ни лиц не припомню,
Перепутаны все даты разлук,
Кто там скромный был со мной, кто нескромный,
Кто предавший, кто отвергнутый друг?
Уходила от кого без печали?
С кем обуглила надежды дотла?
Продырявленной цыганскою шалью
Плещет по ветру седая ветла.
Ох, за всё я заплатила сторицей…
Отступитесь, певуны, от меня!
Но упорствуют великие птицы,
Греховодницу ни в чём не виня.
Всё взывают к чудодейному Богу,
В сотни дудок вереща и трубя.
Ты ли, молодость, идешь на подмогу,
Даже к тем, кто отпевает тебя?