Наталия Грудинина – лирик. Глубокий, утонченный, в молодых стихах – дерзкий, в поздних, которые в силу внешних причин и личностных черт характера – «не хватало времени и нервов ходить по редакциям» – в основном писались «в стол», – мудрый, грустный, сомневающийся, но никогда не разуверившийся в своих идеалах лирик. Автор словно ведет бесконечный диалог с незримым собеседником: ушедшей юностью, наступающей старостью, собственной совестью, родной землей, другом, любимым, дочерью и, очень часто, учеником – ершистым молодым фрондёром:
Прости ты меня, супостат бородатый,
Поборник штанов из вельвета,
Что хлебом и солью всего и богата,
Что в латаный ватник одета.
И, если в 70-е годы поэт еще может иногда обрушиться на молодое поколение с тяжеловесных и суровых позиций человека слишком хорошо осознающего хрупкость мира (стихотворение «Торжество реакции»), то в поздних стихотворениях конца 80-х – начала 90-х годов интонация меняется кардинально. Не обвинять, не гневиться, а уступить молодости дорогу и подставить слабеющие, но все еще оберегающие руки:
Юнец колючий, дурно воспитанный,
Горькой любви жнивьё,
Войной и голодом не испытанный,
Да святится имя твое.
Теплишь в сердце моем встревоженном
Сторожевой огонь.
Совесть моя, словно конь стреноженный,
Хмурый бескрылый конь.
Книга не монотонна – многожанрова. Удаются портреты, типы. Это особо привечаемые поэтом люди труда, своего любимого дела, для которого не жаль жизни, потому что дело и есть сама жизнь: «Голубое колесо», «Как спорил он с Лениным, кто бы послушал…», «На открытии Волжской ГЭС», «Колокольная бессонницы», «Женщине» и многие другие.
Пейзаж – обязательно очеловеченный, одухотворенный, исцеляющий:
Под темными шапками сосен
Червонных кустов монолит.
Какая великая осень
Над этим поселком стоит <…>
И если грустишь, позавидуй
Природе в багряном венце —
Ни горькой вражды, ни обиды
На замкнутом этом лице.
(Из стихотворения «На Псковщине»)
Или два стихотворения с одним названием, две «Черемухи». Первое, «постоттепельное» (середина-конец 60-х гг.). Сколько в нем горечи, почти детской обиды:
…Ну зачем возвратились вы с вашей неправдой,
Мерзлых луж искажающие зеркала <…>
и сколько молодой, непоколебимой веры в будущее:
…Это все же весна – что бы там ни случилось,
Это северный ветер в силках у ветвей,