The Bestелесность - страница 12

Шрифт
Интервал
Перья кожу дерут изнутри…
Я лечу к тебе мглою пыльною;
Ну же, вылечи, не кори!..
К чёрту личность: чужбиной червивою
Доведённый до чёрной черты,
Птицей вольною, птицей спесивою
Я врываюсь в твои сады!
И над царством цветенья дворцового
Блудным лебедем бью крылом,
К пелене серебра озерцового
Рвусь сквозь завесь небес – напролом…
Подо мной, как ладонь, разаллеены,
Разлинованы длани Села;
Полнокровной Элладой взлелеяны,
Улыбаются белые эллины —
Древний мрамор нагрет добела!
«Недвижимые! Мир вам, хорошие!
Долго не был в миру я родном…»
Брызги свежие перья взъерошили,
Бытие провернулось вверх дном…
И плещусь я по ряби пруда-озерца,
Выгнув выю на зов бирюзовый дворца.
Меж друзей бледнокрылых по глади плыву,
Перед счастьем склоняя главу.

Post factum

Когда струной судьбы порвётся нить,
Когда и отпою, и отсмеюсь —
Прошу я вас меня не хоронить,
Не зарывать в заплаканную Русь.
Пустите душу плавать к островам,
В часы сердечко вплавьте сгоряча…
Я буду с неба зубоскалить вам,
По голове секундами стуча.
Храните лавры – этот славный сор,
Которого мне не было милей…
А тело – чёрт с ним. Вы его – в костёр,
Как древних скандинавских королей…

Сквозь века

Остановиться? А сами где взяли бы силы вы?
Остепениться? О, соло – иная степь!
Я хочу выплясать словом все эти символы:
Весь этот космос растёт из моих костей!
Осатанеть? Слишком много света и Бога,
Бога и света; последний по сути – Бог.
Только б успеть! Мне бы только испить из рога,
Не испугать
просыпающийся
песок!..
Снятся песку полосатые всплески странствий,
Солнце, что плавило сахар его Сахар…
Сыпься, песоче, – но спи,
но не просыпайся!..
Тихо —
расконденсируйся
в стихо-
пар!..
Пар воспарит, во вселенский вгрызётся хаос;
В русле столетий
кости
станут
песком.
Хэй, поколенье-постскриптум:
я здесь!
Я каюсь,
Волны
времён
рассекая, к тебе —
босиком!..

Певец. Скандинавская баллада

Воздымалась грудь корабля-дракона,
Вороной буран хрипотливо ржал.
Белый скальд с бородой как дубовая крона
Побережною песней нас в путь провожал.
И бурлило зелье, глотая небо,
И гудящий сумрак пучину тряс,
И бездвижный старец, казалось, немо,
Осиянный звуком, глядел на нас.
Ворожил – и взлетали крылами вёсла,
Чугунел корабельный чешуйчатый борт…
И мы верили в то, что вернёмся в Осло,
И мы знали, что битвой прославим фьорд.
Дом остался вдали, за солёной долиной,
За простором, который стирает следы;
Следующая страница