Де Катина расхохотался от всего сердца.
– Леса наделили вас многим, но только не даром пророчества, мой друг! – сказал он. – Хотя мое сердце, как и ваше, часто стремится за океан и я ничего не желал бы более, как снова увидеть палисады Пуан-Леви, даже если за ними свирепствовали бы целых пять индейских племен. А теперь всмотритесь-ка между деревьями – видите новый дворец короля?
Молодые люди сдержали лошадей и взглянули на громадное, ослепительной белизны здание, на красивые сады с фонтанами и статуями, изгородями и дорожками. Де Катина было забавно наблюдать, как удивление и восторг попеременно сменялись на лице его спутника.
– Ну что вы скажете? – наконец спросил он.
– Я думаю, что лучшее творение Бога – в Америке, а человека – в Европе.
– Да, во всей Европе нет второго подобного дворца, как нет также и такого короля, как тот, что живет в нем.
– Как вы думаете, могу я повидать его?
– Кого, короля? Нет, нет; боюсь, что вы не годитесь для двора.
– Почему? Я оказал бы королю всяческий почет.
– Например? Ну как бы вы с ним поздоровались?
– Я почтительно пожал бы ему руку и осведомился бы о здоровье его самого и его семьи.
– Допускаю, что такое приветствие понравилось бы ему более всяких коленопреклонений и церемонных поклонов, но в то же время полагаю, мой милый сын лесов, что лучше вас не заводить по таким тропинкам, где вы могли бы заблудиться так же, как заблудились бы здешние придворные, если бы их завели в ущелье Сэгвэней. Но что это такое? Как будто придворная карета.
Сквозь белое облако пыли, несшейся по дороге, можно было разглядеть золоченую карету и красный кафтан кучера. Всадники свернули в сторону, и экипаж, запряженный серыми в яблоках лошадьми, прогромыхал мимо. Молодые люди мельком увидали прекрасное, но гордое лицо женщины, однако через мгновение раздался громкий окрик, кучер остановил лошадей, и из окна мелькнула белая ручка.
– Это госпожа де Монтеспан, самая гордая женщина во Франции, – шепнул де Катина. – Она желает говорить с нами. Повторяйте то же, что буду делать я.
Он пришпорил коня, подъехал к карете и, сняв шляпу, отвесил низкий поклон. Его спутник проделал то же самое, хотя довольно неловко.
– А, капитан! – сказала дама. Выражение лица ее было не особенно любезным. – Мы опять встретились с вами.
– Судьба благоприятствует мне, мадам.