Марбак сделал паузу, чтобы сунуть в рот сигарету и поджечь ее. Солнце, жара, казалось, на него не действовали совершенно: он говорил и гнал машину. Ему явно хотелось выговориться, и Вар-ка молчаливо поощрял его.
– Посмотри, что они сделали с этой землей! Видишь уступы на склонах? Думаешь, они возникли сами собой? Это наши предки поколение за поколением вырубали в скалах террасы и носили на них землю! Здесь были сады! Миелсумы прожили здесь меньше тысячи лет – и что? А теперь почти половина нашего Совета твердит, что Манейское плато им надо вернуть! Да, мы выбивали их оттуда, чтобы создать зону безопасности! Да, там никто не собирался селиться. Но теперь там живут идуги, пустыня там опять стала садом – мы просто вернули себе нашу землю!
Возникла пауза – он явно ждал какой-то реакции, и Вар-ка решился:
…Эта земля была нашей,
Пока мы не увязли в борьбе.
Она умрет, если будет ничьей,
Пора вернуть эту землю себе!..
– Ого, ты знаешь нашу песню? – удивился Марбак.
Вар-ка промолчал: явно не стоило объяснять туземцу про Б. Гребенщикова и группу «Аквариум».
– Эх, как ее пели девчонки тогда, на плато! От нашего взвода осталось шесть человек, и к нам пришло пополнение – одни девушки. Они воевали уже две недели и были ветеранами… Ты слышал про бой у деревни Найхом? Да… У миелсумов была как раз неделя поста и воздержания. Наши танки пошли в атаку с голыми девушками на броне. По ним почти не стреляли – во время поста миелсумам нельзя смотреть на голых женщин. Их окопы были полны трупов – командиры перестреляли своих солдат, пытаясь заставить их вести огонь… В тот день я познакомился со своей будущей женой – висел на броне за ее спиной… Черт, что там еще?!
Он склонился вперед, пытаясь рассмотреть что-то в зеркале заднего вида. Вар-ка оглянулся: в мареве раскаленного воздуха мерцало, быстро увеличиваясь, темное пятно. Машина, их догоняет машина!
Марбак выругался, переключил скорость, но это явно не помогло – расстояние сокращалось на глазах.
– И что, ты думаешь, им от нас надо? Нет, покойников своих они не видели. Это они просто так: углядели в бинокль наши темные очки и решили порезвиться. Миелсумы-то темных очков не носят – им нельзя прятать глаза от ихнего бога. Сейчас стрелять начнут…
Марбак как в воду глядел: сзади послышались автоматные очереди.