Продолжив движение, я обошел заправку и толкнул дверь. Джим обернулся ко мне, нисколько не удивившись. Он только спросил, сколько галлонов мне залить. Вот здесь-то я по настоящему понял, почему его звали Косым Джимом. Сейчас он так набрался, что ему могли приклеить еще какое-нибудь прозвище, куда похлеще. Я, не дожидаясь, пока его потянет на улицу к топливным шлангам, спросил, почему он здесь сидит, а не превращается. Давно уже пора бы!
Джим больше не дал мне ничего подобного продолжить, почему-то очень обиделся и вышвырнул меня на улицу, к колонкам. Потом он запер дверь, повесил изнутри табличку, извещающую о перерыве и, сидя на своем любимом стуле у бара, делал мне всякие зверские рожи, наблюдая, как я пытаюсь подняться. А подняться мне было тяжело, так как при ударе об асфальтовую дорожку я вновь превратился в себя самого и крутил щупальцами во все стороны, ничего толком не соображая. Джим поглядел на меня, поглядел, да и снова пропустил стаканчик. Странно, на других планетах люди зеленели от страха, случайно встречая нас в нашем истинном обличьи.
Слава галактике, подоспели на помощь мои спутники. Они своими конечностями помогли мне перевернуться и принять угрожающую стойку. Далее мы втроем планировали напасть на этого изверга и попытаться все-таки выяснить, что стало с нашими личинками, почему люди не превращаются в нужный нам материал. Однако когда мы увидели Косого Джима, стоящего у двери с каким-то ржавым на вид древним оружием и целящегося в нас, причем с самым решительным видом, мы сразу обо всем забыли и бросились в ближайшие заросли. Мы притаились там, но Джим вышел из здания и ходил вокруг заправки с видимым намерением с нами разобраться. Однажды ему даже что-то померещилось, и он все-таки выстрелил из этого ужасного приспособления, причем раздался такой громкий и страшный звук, что наш предводитель от ужаса обмочился. После этого ни о каком завоевании планеты, конечно, речи не было. Мы строевым ползком кинулись к летательному аппарату и отбыли с этой странной планеты. С планеты, где наш вид никого не страшил, где наши личинки не давали никакого эффекта и где обычный косоглазый и в доску пьяный абориген мог таким странным образом испугать нашего предводителя. Разве могли мы предположить, что крепкий раствор этанола, используемый здесь для веселого похмелья, начисто дезинфицировал наше главное оружие – личинки?