Похоже, вышло чересчур громко, и поэтому
столько зрителей поедали меня глазами на выходе из кабинета. Вряд
ли подобное поведение было нормой для их начальника. Ну да и имп с
ним, начинать конфликт, исход которого мне только прокричали прямо
в лицо, я не собирался.
Сколько там осталось до выписки? Побыстрее бы
уже убраться отсюда. Даже не верится, это же дневной Роркх, а я
умудрился найти неприятности. Могу, умею, практикую. Пойду-ка от
греха подальше, посижу тихонечко в своей палате.
Ну все, приехали, конечная, блин. Я ведь
спокойно дождался, пока мисс Шарлотта не принесла документ о
выписке. Тогда почему почти у самого выхода меня перехватил
амбал-санитар и с улыбкой заправского маньяка сообщил, что меня
хочет видеть мистер Фридрексон?
А ведь свобода была так близко, жалких пару
десятков шагов не дошел до главного входа, и по совместительству
выхода. И как ловко санитар меня развернул, схватив под руку. Отказ
не принимался и как я это понял?
Все просто, я вновь стоял в кабинете
главврача. Он сидел на столе, и заметно было, что успел привести
себя в порядок. Сменил рубашку и поправил волосы, жаль вот не
додумался сигару раскурить. Запашок пота все еще витал в
воздухе.
— Выпьете? — доктор сделал шаг в сторону, и я
увидел на столе стакан. — Признаю, очень виноват, и хочу принести
вам свои глубочайшие извинения. Это слабое оправдание, но работа
дает о себе знать. Да и возраст уже, так что нервы в последнее
время… Сами понимаете.
— Благодарю, но я откажусь. И вам не за что
извиняться, это с моей стороны было бестактным, вот так вот, с
подобными просьбами, идти к вам. Приношу свои извинения, — я сделал
полупоклон-полукивок, сам не знаю, что хотел, но получилось как
получилось, и плевать.
— Я настаиваю, иначе меня будут мучить
угрызения совести. Выпьем же и оставим все в прошлом, — главный по
психам сейчас сам выглядел как главный псих. В вытянутой руке
держал бокал и не моргая ждал, что я приму его. Не дождавшись
этого, ткнул меня стаканом в грудь с такой силой, что часть
содержимого пролилась, а я сделал шаг назад. — Дам вам совет… как
доктор, прекратите сражаться с ветряными мельницами. Иначе плохо
кончите.
После этого пухлый доктор развернулся и
прошел к окну. Остановился, сложил руки за спиной и больше не
проронил ни слова. Немного поглазев ему в спину, я воспринял это
как позволение покинуть кабинет, да и вообще эту богадельню. Вроде
бы ничего такого, но на деле Гилберт Фридрексон оказался жуткой
личностью. Наверное, все же револьвер в ящике его стола
был.