Домой вернулся без проблем. Моё отсутствие не было замечено. То,
что я сдал сессию досрочно, тоже никого не заинтересовало. Думаю,
это была единственная акция с моей стороны, которую я смог
осуществить единолично и без последствий. Пассажиры автобуса,
конечно, опишут мою внешность, а вот найти меня вряд ли получится.
Ну, допустим, нашли, и что? Дяде Вове я выдам своё «озарение» и
инцидент спустят на тормозах. На самом деле я надеялся, что искать
парня, сообщившего о взрывном устройстве, долго не будут. Волынский
во всём признается, у него дома найдут доказательства, а я останусь
в памяти, как безымянный герой.
Если бы со всеми остальными шпионами и маньяками всё было так же
просто. Почему-то чаще всего вспоминают Чикатило. А таких
«Чикатило» по стране середины семидесятых было с полсотни. Без дат
и привязки к местности я помнил некого Бирюкова, так называемого
«охотника за младенцами». Примерную картинку я Владимиру Петровичу
предоставил.
Он долго не мог поверить, что такое вообще возможно. Несколько
раз переспросил, что я имею в виду под фразой «совершение с
младенцами насильственного полового акта» и сильно огорчился, что я
не помнил год, когда появится этот маньяк. Ведь вычислить его
получится не раньше, чем он совершит первое убийство. Тут я
вспомнил, что в первый раз его оштрафуют за хулиганство. Милиция
успеет пресечь преступление, когда тот украдёт коляску с ребёнком.
Его отпустят, взяв штраф (мужчина сообщил, что просто пошутил над
нерадивой мамашей). Надеюсь, эта информация сработает. Безусловно,
Владимир Петрович служит не там, где ловят маньяков, но он как-то
решает вопросы с моими предсказаниями через других сотрудников.
Гагарин, к примеру, уже закончил военную академию и где-то работает
не испытателем, а в комиссиях.
Понемногу я добывал из памяти что-то нужное. Не всегда, правда.
Про Мюнхенскую олимпиаду вспомнил, когда там уже всё случилось.
С другими данными была схожая ситуация. Припомнилась мне
народная присказка о космонавтах: «Шатались-шатались,
волынили-волынили, ни хрена не сделали, еле сели». Это про
Шаталова, Волынова, Хрунова и Елисеева. А вот когда и что там у них
приключилось, совершенно вылетело из головы. Как потом оказалось,
это был экипаж «Союза-4».
Зато я не забыл «Виктора Суворова», настоящее имя которого
Владимир Резун*. В конце девяностых появилось много разной
литературы из числа той, что раньше не могла быть напечатана.
«Аквариум» — единственная книга этого автора, которую я читал.
Впечатления остались смешанные. Я так и не понял, по какой причине
Резун с семьёй сбежал в Великобританию. Его оправдания не
выдерживали критики. Сами произведения автора Суворова служить
надёжным источником информации не могли — каждый смотрит и судит со
своей колокольни.