То, что в КГБ работают не «белые пушистые зайчики», я и сам
знал. Владимир Петрович же ещё раз убедился в том, я полностью ему
доверяю и готов сотрудничать при любом руководстве. Сам он, похоже,
несильно жаловал Андропова, но и меня упустить не хотел. Для
проформы спросил, желаю ли я в 101-ю школу, и получил отрицательный
ответ. Внешняя разведка меня никогда не интересовала. Пусть мой
английский безупречен и испанский неплох, но я предпочёл
«контрразведку и внутреннюю безопасность» и пообещал прибыть на
учёбу после небольшого отпуска.
Погулять напоследок я решил на море. Лето 1972 года в Москве
выдалось «дымным». Горели торфяники, с этим пытались бороться, но
безуспешно. Все мои пенсионеры перебрались на дачу, а мы с Мишкой
отправились на море вдвоём, без дам, рассудив, что не стоит ездить
в Тулу со своими самоваром, в смысле на море с девушками. Это мы
ещё по предыдущему разу поняли.
Перед поездкой для Владимира Петровича я одну картинку
подготовил. Пожары торфяников напомнили мне, что 1974–1975 годы
будут засушливыми во многих регионах, и как результат — низкий
урожай зерновых. Мне даже припомнилась какая-то схема покупки
пшеницы у американцев. Вообще-то там и без меня должны справиться.
Советские агенты как-то хитро купят зерно по низким ценам, но
показать дяде Вове свою осведомлённость в этом вопросе не
помешает.
Отдохнули мы с Мишкой отлично. Вернулись в Москву в начале
августа морально и физически удовлетворённые. Я пейзажей много
привёз, друг — фотографии. Светке из них показали далеко не все.
Она немного пробурчала на тему того, что если бы мы с ней заранее
согласовали, то она бы изменила летние планы. Заверили, что на
будущее так и поступим. На самом деле как у нас сложится с
отпусками на будущий год, ещё неизвестно. У Михаила аспирантура, у
меня высшая школа КГБ.
Спектр обучения в школе был широким. Там же я перешёл с самбо на
дзюдо. По стрельбе из пистолета показывал неплохие результаты.
Иностранный у меня шёл автоматом, прочая теория марксизма-ленинизма
проблем не вызвала по причине того, что я это все сдавал в
университете.
Самый большой напряг случился, когда нам сообщили, что мы
обязаны иметь тридцать человек в качестве осведомителей. Тридцать!
И где их взять?! Родить, что ли? Серьёзно, при всей моей
общительности и наличии приятелей из числа тех, кого приводила на
вечеринки Светка, набрать столько осведомителей в ближайшие
несколько лет я физически не мог. Это же не ОБС (одна баба
сказала), это должны быть люди, которые осознанно сотрудничают и
передают некую информацию. С каждым из них должен быть подписан ряд
документов.