– Должно быть. – Саша присел на колени, чтобы подбросить в огонь дрова. Его нос пощипывало от запаха трав, а глаза слезились. – Но ведь он отправился верхом первый раз за столько лет. Не беспокойся. Скорее всего, он сделает всего круг или два…
– Ах, Боже мой, что ты говоришь, Саша!
– Не беспокойся о нем, ведь с ним отправился Малыш.
– Но мы до сих пор не знаем, где он, – коротко бросила Ивешка. – Мы не знаем ничего. – Пройдя вдоль стен почти половину пути, она вдруг остановилась, прикрыв рукой глаза, пытаясь, видимо, из всех сил представить себе, что может делаться в лесу, и Саша почувствовал это по движениям ее спины. Так продолжалось до тех пор, пока, как показалось, ее желания, словно эхо, не начали отражаться от стен бани…
Но ничего не раздавалось в ответ.
– Не стоит, – сказал он, – не стоит мучить себя сомнениями, Ивешка, попробуй думать только о баннике.
– Ни один банник не знает того, что происходит именно сейчас, ведь все они живут в завтрашнем дне, а колдуны все время стараются изменить его. И вполне вероятно, что мы успели уже что-то изменить даже своим приходом сюда. Нам следует отправляться прямо вдоль по той дороге, Саша, вот где нам следует быть! Мы должны увидеть, где он и что происходит там, если не хотим, чтобы еще и здесь что-то случилось!
Саша в очередной раз потер нос и провел рукой по лбу.
– Но ведь тогда с таким же успехом мы можем принести беду прямо туда, к нему. Мы же не знаем, что пытаемся делать.
Ивешка с ожесточением покачала головой, и в отблесках огня ее светлые волосы и лишь слегка освещенное лицо смешались в его затуманенном взоре.
– Но этот банник и не намерен ничего показывать нам: ведь если бы он собирался, то показал бы прямо сейчас!
– Но может быть, мы все-таки задали неверный вопрос, – сказал Саша и, закрыв глаза попытался отыскать верный, но все, что приходило ему в голову, были лишь обрывки воспоминаний Ууламетса, хороводом кружившиеся в его воображении, картины на берега реки, туманное утро, Ивешка, исчезающая в этом тумане, как призрак, среди призрачных деревьев…
Что это: прошлые воспоминания или все-таки предсказания? Боже мой, неужели Ууламетс мог предвидеть, что Ивешка утонет, но сам так и не знал, что видел это?
– Это ловушка, – сказала Ивешка, – папа всегда так относился к любым пророчествам.