– Терпение, – сказала она, чувствуя беспокойство Мелеин, и Госпожа знала, что ее совет будет принят со всем почтением.
– Позволь мне найти Ньюна и поговорить с ним, – попросила девушка.
Брат и сестра, Ньюн и Мелеин, были очень близки, несмотря на разделяющие их законы и обычаи, различия в кастовой принадлежности и положении. Кел'ен и сен'е'ен – тьма и свет, Рука и Мозг. Но сердце в них было одно и кровь была одна. Мать вспомнила пару, которая дала им жизнь – ее самого юного и любимого Мужа и кел'е'ен с Гурагена. Обоих уже не было в живых. Его лицо, его глаза, которые заставляли ее сожалеть о своем положении, требующем целомудрия, смотрели на нее через Мелеин и Ньюна. Она вспомнила, что он тоже был горяч, обладал сильной волей и острым умом. Быть может, Мелеин ненавидела ее; девушка очень неохотно выполнила приказ и перешла из касты Келов в касту Сенов. Но сейчас в ней не было злобы, хотя Мать пыталась отыскать ее. В ней было только беспокойство, тревога за страдающего брата.
– Нет, – резко сказала Интель. – Ты должна оставить его одного.
– Он может повредить себе, госпожа.
– Нет. Ты недооцениваешь его. Ты сейчас не нужна ему. Ты больше не кел, и я думаю, что он не хочет видеть в данный момент возле себя сена. Что ты сможешь сказать ему? А если он начнет задавать тебе вопросы, что ты ему ответишь? Сможешь ли ты промолчать?
Удар пришелся точно в цель.
– Он хотел покинуть Кесрит еще шесть лет назад, – сказала Мелеин. Глаза ее блестели от непрошеных слез. И возможно не столько за брата молила она сейчас, сколько за себя саму. – Вы не должны позволять ему уйти. Теперь уже слишком поздно, госпожа. Кем он видит себя там? Что ему делать среди звезд?
– Сосредоточься на этой проблеме, – сказала Интель, – и изложи мне свои выводы, сен Мелеин с'Интель, после того, как ты подумаешь над ней один день и одну ночь. Но не вмешивайся в личные дела кел'ейнов. И не думай о нем как о своем брате. У сен'е'ен нет иных родственников, кроме всего Дома и целого Народа.
Мелеин поднялась и посмотрела на нее сверху. Грудь ее волновалась под мантией. Да, эта была ее дочь: Интель смотрела на нее в этот миг, удивляясь тому, насколько Мелеин, хоть в ней и не было ее крови, была похожа на нее саму в юности. Она словно видела свое зеркальное отражение, видела себя до падения Нисрена, до уничтожения Дома и крушения всех ее надежд. Этот образ ранил ее. В это мгновение Интель вдруг со всей ясностью поняла, что сен'е'ен боится и любит ее одновременно.