— Дверь разблокирована.
Я не хочу обращать внимания на его тон: злой, расстроенный и какой-то грубый. Он будто выталкивает меня из машины, хотя кроме этих двух слов ничего не говорит.
Вырываюсь из машины и вдыхаю свежий воздух. Отхожу на несколько шагов от автомобиля, будто он виноват в том, что я чувствовала несколько минут назад, и оглядываюсь. Университет находится прямо передо мной, но я мнусь, останавливаюсь неподалеку и пытаюсь прийти в себя. Щеки еще горят, а руки трясет от нервов. И это я еще стараюсь не замечать дико колотящееся сердце, которое то и дело норовит выпрыгнуть из груди.
Собравшись с силами, иду на кафедру, чтобы перевести дух и — мне стыдно признаться в этом самой себе — скрыться. Здесь я недосягаема для Руслана, но буквально через три часа у меня пара. И он будет на ней присутствовать.
— Доброе утро, — здоровается со мной преподавательница психологии.
— Доброе. Не ожидала увидеть кого-то столь рано, — признаюсь я.
Я еще не успела близко познакомиться со всеми преподавателями, но с Валерией Степановной мы разговаривали вчера. Приятная женщина лет сорока, внимательная, опрятная и, как мне показалось, крайне педантичная.
— Иногда я прихожу еще раньше, — признается она. — А вы почему пришли так рано? Сбежали от мужа?
Она говорит это без злого умысла и явно не для того, чтобы задеть. Валерия Степановна не может знать о моих отношениях с мужем, да и говорит она дружелюбно и мило. Впрочем, она ведь преподаватель психологии? Что, если она рассмотрела в моем поведении клеймо жертвы насилия?
— Встала пораньше и решила, что смогу подготовиться тут. И вы правы, не хотелось мешать мужу.
— Послушайте, Аня… — Она запинается, видимо, решая для себя самой, стоит ли говорить со мной дальше. — Я не вправе лезть к вам в семью, но… В общем, вот.
Она протягивает мне визитку, на которой напечатано: «Адвокат. Специалист по бракоразводным процессам». Дальше написан номер телефона и адрес адвокатской конторы, куда можно обратиться. Я все еще не понимаю, как она узнала, но мне становится жутко стыдно и неловко.
— Я сама жертва домашнего насилия, Анна, — сухо говорит она. — Пять лет в браке с мужем, которому было абсолютно наплевать на мое мнение и желания. Избиения, насилие, — я не понаслышке знаю, каково это. Я и на психолога пошла учиться после развода, чтобы помогать людям. Если хочешь, можем поговорить об этом. Он давно тебя бьет?