– Все равно, – сказала она. – Ты лучше всех.
Она улыбнулась и закрыла глаза. Можно было идти с закрытыми глазами. Он вел ее.
«Завтра мы вернемся домой, – подумала она. – А Быков улетит к звездам. Почему я думаю о нем? Большой, угрюмый Быков… Когда нас познакомили, он как-то странно поглядел на меня – словно прицеливался. Или мне показалось? У него широкое лицо и маленькие холодные глаза. Лицо, как у большинства межпланетников, покрыто пятнистым коричневым загаром. В турболете Быков молчал и перелистывал журналы…»
Она поглядела на Акимова снизу вверх.
– Слушай, – сказала она, – эти твои… скибры, они очень важны для космолетчиков?
– Вероятно.
– Я тоже думаю, что важны. Иначе зачем было Быкову приезжать за ними самому, правда?
– Правда.
«Действительно, почему Быков приехал сам?» – подумал он.
– Здесь ступеньки.
Она не заметила, как они поднялись на холм. Каменные ступеньки вели на широкую бетонную площадку. Посреди площадки темнел плоский купол из гофрированной пластмассы. Купол был мокрый от росы, и на нем лежали скользкие лунные блики.
– Что это? – спросила Нина.
Акимов сказал:
– Наша мастерская. Здесь мы держим наше Панургово стадо. Хочешь посмотреть?
– Конечно, хочу.
– Кстати, ты немножко согреешься.
Акимов повел ее к куполу. Толстая тень бежала теперь сбоку по бетону. Бетон был тоже мокрый от росы и блестел под луной. Они обошли купол кругом. Акимов пошарил в кармане, достал плоский свисток и приложил к губам. Нина не успела зажать уши. Она ощутила неприятный толчок в барабанные перепонки и сморщилась. Сегмент купола, шурша, сдвинулся, открывая низкую прямоугольную дверь.
– Терпеть не могу ультразвук! – жалобно сказала Нина. – По-твоему, обыкновенный замок хуже?
– Это не я, – сказал Акимов. – Эту выдумки Сермуса. Входи.
Они вошли, и дверь сейчас же закрылась за ними. Мастерская осветилась. Нина тихонько ойкнула, попятилась и наступила Акимову на ногу. Акимов взял ее за плечи.
– Не бойся, малыш, – сказал он весело.
В нескольких шагах перед ними стоял странный механизм. Нина уже несколько лет работала мастером-наладчиком автоматов и видела немало странных машин, но таких чудовищ не видела никогда. Он был похож на гигантского муравья, вставшего на дыбы. Приплюснутое овальное брюхо покоилось на шести суставчатых рычагах, а над ним, как восклицательный знак, торчала не то грудь, не то шея, увенчанная тяжелой рогатой головой с крохотными тусклыми глазками. Перед грудью, словно передние лапы кенгуру, висели сложенные втрое мощные манипуляторы. Машина была величиной с годовалого теленка и выкрашена в сиреневый цвет. На спине ее четко выделялась черная двойка.