– Она нашла тебя, – сказала она, едва дыша, с акцентом, который трудно было понимать. – Она нашла тебя. И ты не боишься? Я думала, вы враги.
Да, теперь он все понял. Он похолодел от этих слов, чувствуя за спиной присутствие Моргейн.
– Ты встретила моего кузина, – сказал он. – Его имя кайя Рох.
Ее губы задрожали, она взглянула на него с полным сознанием в темных глазах.
– Да, – сказала она наконец, – ты другой. Я вижу, что ты другой.
– Где Рох? – спросила Моргейн.
Угроза в голосе Моргейн испугала девочку. Она попыталась двинуться, но Вейни не отпустил ее руку. Ее глаза опять вернулись к нему.
– Кто ты, – спросила она. – Кто ты?
– Нхи Вейни, – ответил он, в то время как Моргейн молчала, и после раздумья повторил свое имя: – Нхи Вейни из клана Кайя. А кто ты?
– Джиран, дочь Эла, – сказала она и добавила: – Я иду на север, в Шиюн, – словно эта информация и она сама были неразделимы.
– А Рох? – Моргейн встала на колени и схватила ее за руку.
Рука Джиран отпустила его руку. На мгновение девочка уставилась в лицо Моргейн, ее губы дрожали.
– Не надо, – попросил Вейни свою повелительницу. – Лио, не надо волновать ее.
Моргейн отпустила руку девочки и поднялась, возвращаясь к костру. Несколько секунд Джиран смотрела в ее сторону, на ее лице были следы испуга. – Дай-кел, – пробормотала она наконец.
Дай хал, высокий клан кваджлов, – все, что смог понять Вейни. Он проследил за взглядом Джиран, который был прикован к Моргейн. Худая, завернутая в черную кожу, она сидела у костра и ее волосы поблескивали в отсветах огня. Он прикоснулся к плечу девушки, и она вздрогнула.
– Если ты знаешь, где Рох, – сказал он, – расскажи нам.
– Я не знаю.
Он отдернул руку, тревога возросла в нем. Ее акцент был странным. Он ненавидел эти развалины – обиталище призраков. Это был сон, в который он сам себя заманил. И у него все еще была свежая рана, которую он получил, когда гнался за ней. Рана кровоточила, и он не сомневался, что у него был шанс умереть здесь, под этим страшным и низким небом. В первую ночь, потерянный, оглядываясь вокруг, он молился. Он все больше и больше боялся, что так и останется на этой земле, на этих бесплодных затопленных холмах, которые воплощали сам ад и в которых маялись потерянные души. Это было бы проклятием для него.
– Когда ты приняла меня за него, – сказал он ей, – ты сказала, что искала меня. Это значит, что он должен быть на этой дороге?