Корвин по памяти отца воспроизводил планировку дома. За последние двадцать лет здесь ничего не перестраивали, делали лишь косметический ремонт. Комната Стаса располагалась на втором этаже рядом с детской.
– Как неудачно все вышло, – искренне сокрушался Стас. – Я же хотел вам помочь, Морковин. Всей душой хотел. Я, между прочим, знаю один важный секрет. То есть знал, а потом забыл… Один человек хотел вам его передать.
– Что за человек? – спросил Марк.
– Не помню.
– Андрей Константинович?
– Может быть, и он.
Видимо, князь Андрей задался целью непременно заставить гостей с Лация подружиться с его нелепым племянником. С каждым часом эта затея старого князя Марку нравилась все меньше. Трудно представить, как можно помочь этому парню, у которого напрочь съехал Капитолий. К тому же Корвин – следователь по особо важным делам (не важно, что еще не назначен), а не врач и не волонтер благотворительной организации эмпатов.
– Стас, будьте умницей… – Корвин поймал себя на мысли, что разговаривает с князем, как с ребенком. – Держитесь подальше от моего друга.
– Но почему?
– Друз ревнует к вам Лери.
Бредовое заявление! Но ничего убедительнее Корвин придумать не сумел.
– Неужели? Значит, я нравлюсь вашей сестре? – тут же сделал свои выводы Стас. – Какое счастье! Я и не смел надеяться!
Марк решил, что не будет ничего больше говорить, втолкнул Стаса в комнату и захлопнул за ним дверь.
– “Лери, озерная фея!” – тут же донеслось пение из-за двери.
Марк спешно отошел и остановился возле двери детской… Детская. В те дни, когда его отец гостил в усадьбе, детская была предоставлена в распоряжение Ксюши и гукающей в колыбельке Машеньки. Кстати, где теперь Мария? Почему о ней хозяева усадьбы ничего не говорят? Уехала?
Марк толкнул дверь. Комната была залита солнцем и чисто прибрана. Игрушки собраны в коробки, голограммные планшетки спрятаны в футляры. Ничто не говорило о том, что в детской забавляется дитя под два метра ростом.
Услышав звук открываемой двери, из соседней комнаты вышла немолодая высокая женщина, в строгом синем платье и ослепительно белом фартуке. На ее седых волосах торчал нелепый крахмальный чепец, чопорный и наверняка чертовски неудобный.
“Зачем следовать реконструкции так строго?” – подивился Марк.
– Вы случайно не новый учитель для Сережи? – спросила женщина. – Андрей Константинович сказал, что учитель должен сегодня прибыть. Я приготовила для вас удобную комнату рядом с детской.