— Очень хорошо, — ответил я. Действительно, вопрос «с остальным
в том же духе» меня интересовал всерьёз.
— Не смею вас отвлекать, — попрощалась со мной Элеонора
Николаевна.
И я остался с денщиком наедине.
Нельзя сказать, чтобы я, будучи майором, не был знаком с
армейским сервисом. Впечатления не самые светлые. Рабочие
впечатления. Быть может, потому что я майор, а не генерал-майор.
Для майоров, даже таких как я, армия не принаряжается. Впрочем,
соревнования часто проводились за рубежом. Да почти всегда — за
рубежом. И там приходилось жить в гостиницах «три звездочки» —
помните «Карнавальную Ночь»? Ещё лучше четыре звездочки, и совсем
хорошо — пять, но федерация нас не баловала, и за три звездочки
спасибо нашему тренеру, выбивавшему деньги у скупых рыцарей,
специалистов по закулисным интригам и подковёрной борьбе. К нашим
услугам были разные сервисные службы. Но мы в наш доолигарховский
период, старались всё делать сами: и костюм заштопать, и бельишко
постирать, и салат в цветочной вазе приготовить...
Однако в чужой Замок со своим уставом не суйся.
— Итак, Петр Сергеевич (денщик был лет на пятнадцать старше
меня, а звания его я не знал), начнем с багажа. Когда, думаете, его
доставят?
— Уже доставили, господин Фокс. В соседней комнате.
Мы прошли в соседнюю комнату. Действительно, вот они, мои
чемоданы. Раньше меня прибыли, получается.
Разобрали мы их быстро — вернее, разбирал Петр Сергеевич, а я
принимал ванну, которую опять-таки приготовил денщик.
После ванны оделся в тренировочный костюм. Петр Сергеевич же
часть одежды (то, в чем я добирался), взял в стирку, а часть — в
чистку («у нас внизу прачечная и химчистка»), после чего покинул
меня.
— Если что, только в колокольчик позвоните.
Я прислушался. Покой оправдывал свое название. Тишина полная. Да
и как ему не быть, покою — между комнатами стенка каменная,
аршинная. А между отсеками? Наружная стена, между прочим, метра два
толщиной, даже больше. Окна узкие, профильные зеркальные
стеклопакеты. Не удивлюсь, если стекло особенное, во всяком случае,
в критических местах. Воздух чистый, свежий, в меру сухой, а каким
же ему быть при панели климатического контроля. Стены обшиты не
светлым деревом, как на галерее, а темным дубом. Несколько картин —
восемнадцатый и девятнадцатый век. Похоже, подлинники — таких
картин в запасниках даже губернских музеев сотни, а уж в
столицах...