- Ваша Светлость, я так понимаю, что некие по-особому важные
дела гонят Вас сегодня в путь?
К этому времени герцог давно уже полностью пришел в себя, даже
его лицо успело вернуть себе привычную расцветку, поэтому он охотно
поддержал этот не имеющий никакого отношения к вере, но очень
важный ритуал. Его люди должны были однозначно увидеть, что между
ним и аббатством по-прежнему все прекрасно.
Герцог отхлебнул за мгновение до этого поданный лечебный настой,
на секунду задумался, наверное, взвешивая, насколько может быть
откровенен и заговорил, решив вообще ни о чем не умалчивать. Вместо
светски нейтральной маски его лицо разом постарело лет на
десять.
- Возможно, Вы еще не слышали, но я потерял замок, а вместе с
ним и весь небольшой, но довольно преуспевающий анклав на нашей
северной границе. Все что оставалось от графства Бриенн. Теперь, не
считая нескольких синьорий в бывшем графстве Лангр лежащих куда
южнее, на территории Шампани у меня осталось лишь небольшое
пограничное баронство, а значит, сейчас мы совершенно открыты для
набегов оттуда. Будь то слуги кого-то из прибрежных демонов, будь
то вообще кто угодно…
Даже самым юным из присутствующих не нужно было напоминать, что
не все Зло имеет конкретного хозяина, упоминание которого
осуждается даже в ругательствах, и что немалое число вполне обычных
людей в нынешние времена творят беззаконие мало чем отличающее их
от орков, волколаков или, прости Господи, троллей.
- Крестьяне по нашим окраинным баронствам на севере теперь
надолго забудут, что такое спокойный сон. Мы их предупредили,
конечно, но уверен, эти болваны пока не очень понимают, что именно
изменилось. К сожалению, скоро они осознают разницу между мелкими
налетами лишь ради пропитания, и деятельным Злом, направляемым
изощренным умом какого-нибудь демона или пусть даже одного из его
слуг. Торговые пути по Сене и Марне тоже станут куда опаснее, чем
раньше, а значит и товары, что поступают по ним, подорожают. Но
по-настоящему плохо не то, что укрепление потеряно – случалось ведь
такое и раньше, собственно, последние сто лет мы только и делаем,
что отступаем. Особенно ужасно то, «как именно» это произошло!
Властитель прервался, снова решая не увлекся ли он с
откровенностью, но священник не произнес ни слова и, так ничего и
не решив, герцог все-таки продолжил.