– И, ежели, суждено одаренному
ступить в этот мир, значит, так тому и быть. И никто не вправе
перечить Судьбе и мешать ему в этом!
– Ты забываешься, Кармин! – до того
тихий и спокойный мужчина перешел на противный визг. Как будто
кто-то провел ногтем по стеклу. – Сотни лет Ткачи верно стоят на
страже веретена! Сотни лет Ткачи упорно оберегают нити! И мы не
позволим чему-то или кому-то изменить установленный порядок!
– Вами установленный, прошу заметить!
– насвистывая веселую песенку, перебил негодующего гостя
библиотекарь. – А Судьба, она такая. Никогда не выведаешь, где она
одарит, а где покарает. Так что ступай домой, Ткач. И не беспокойся
о насущном. Думай о вечном. Тебе уже немного осталось. Как и мне. А
когда предстанем перед ликом Её, тогда и воздастся нам по делам
нашим.
Мужчина сжал кулаки и склонился над
конторкой, нависнув над низкорослым старцем.
– Я не позволю тебе вмешиваться в
наши дела! Чтобы ты ни делал, нити не перепутать! Все будет так,
как должно быть, уж я за этим прослежу!
– Следи, следи, Ткач, – старик
добродушно похлопал гостя по плечу. – Внимательно следи. За нитями,
да за веретенцем, чтобы не ускакало. За своими делами следи. А я за
своими буду следить. И будет мир в покое и процветании, ежели
каждый будет жить так, как в Заветах написано.
Мужчина сжал челюсти до скрипа зубов.
Резко развернулся и зашагал прочь, не сказав больше ни слова.
Спертый воздух услужливо расступался
перед незваным гостем, освобождая тому дорогу из библиотеки. Не
дойдя до выхода нескольких шагов, мужчина просто растворился в
воздухе, оставив после себя лишь облако зеленоватого тумана.
Библиотекарь усмехнулся, провожая
мужчину хитрым взглядом. Потом достал из ящичка клочок бумаги и
старое, потрепанное перо. Бумага потемнела от времени, рассохлась
и, казалось, была готова обратиться в прах в следующее же
мгновение. Перо выглядело немногим лучше. Но библиотекаря это не
смущало. Все также насвистывая незатейливый мотив, он принялся
записывать что-то непонятными символами на этот маленький
клочок.
Сумерки сгустились еще сильнее, когда
библиотекарь отложил перо и потер левое предплечье. Бережно свернув
клок с заметками, он собрался было уходить. Но в последний момент
вспомнил о чем-то. Засунув перо за ухо, он подошел к стеллажу с
книгами, выбрал одну наугад и раскрыл ее где-то на середине.