Я находился в стороне развилки путей. Поезд этой ветки состоит из трех вагонов, и я наблюдал за сменой машинистов и ситуацией на платформе. Когда 777-й прибыл на станцию, из второго вагона выскочили пассажиры и начали звать работников станции, словно там что-то произошло. Они кричали стоявшему на другой платформе помощнику: «Идите скорее сюда – пассажирам плохо». Я находился метрах в пятидесяти, что именно они кричали, не слышал, но понял, что по существу, и поспешил туда. Что бы там ни случилось, платформы разделяют рельсы, и помощник при всем своем желании не может сразу же перейти на другую сторону. Пошел я. Смотрю – в третьем вагоне лежат два пассажира. В таких вагонах по три двери с каждой стороны. Я вошел через дальнюю и увидел лежавшего на полу мужчину лет шестидесяти пяти. С противоположной стороны, как бы съехав с сиденья, сидела женщина лет пятидесяти. Дыхание тяжелое с присвистом, изо рта идет розовая пена с кровью. На первый взгляд мужчина был без сознания. Промелькнула мысль: не супруги ли? Конечно, не супруги, просто так пришло в голову. Тот мужчина после умер. Говорят, женщина до сих пор без сознания.
Кроме них двоих, в вагоне больше никого не было. Мужчина лежал, напротив на сиденье – женщина, перед ближайшим выходом на полу два полиэтиленовых пакета. Эти свертки сразу бросились мне в глаза, как только вошел в вагон. В пакетах размером примерно 30 квадратных сантиметров плескалась жидкость. Один оказался целым, второй – проткнутый, и из него сочилась вязкая жидкость.
Стоял запах. Описать его я не могу. Сначала показалось, что это ацетон. Но, подумав, я понял, что не прав. Примешивалась какая-то гарь. Необычный запах, с трудом поддается описанию. Меня часто спрашивают о запахе, но сколько бы ни спрашивали, как его описать, я до сих пор не знаю. Кроме как «странный запах», ничего больше сказать не могу. И поскольку запах присутствовал, я машинально подумал, что они покончили с собой.
Тем временем подбежали другие работники. Все вместе мы вынесли пострадавших на улицу. Носилки одни, поэтому выносили сначала мужчину, затем, на себе, женщину. Положили их на платформе. Ни машинист, ни проводник этого поезда, похоже, не замечали, что здесь происходит. На станции Накано-Сакауэ один из офисов линии, и проехавший по всей линии проводник должен здесь меняться.