Шимаэл – тощий и длинный ходячий компьютер в очках без оправы на
огромном носу, предпочитающий изучение навигационных карт общению с
живыми людьми. Виртуозный пилот, ориентирующийся в бескрайней
пустоте космоса как дворняга на родном дворе.
Чак – невысокий, лысый и вечно пыхтящий человечек представлял
для любого механизма то же самое, что и Сейра для людей. Техник от
бога, и этим все сказано.
Строго говоря, даже удивительно, каким образом столь разные
личности умудрялись уживаться под одной крышей, и уже этим
достижением стоило гордиться, а потому Риккардо немного сбавил
обороты.
– Для начала я хотел бы сказать, что искренне рад согласию
Шимаэла вступить в наши ряды, – заговорил он уже спокойней, – Что
было, то было, а кто старое помянет, тому, как говорится, и глаз
вон… гусары, молчать!
– И в мыслях не было, – соврал Шимаэл, слегка разочароватнный
тем, что не успел ввернуть так и просившуюся на язык шутку про
характерную внешность одноглазого капитана.
– Эй, кэп, – обеспокоился Айван, – а куда ты Игоряшу
подевал?
– Что, теперь и выпить не с кем? – злорадно хихикнула Найда.
– Вот еще! Да я сам себе лучший в мире собутыльник! – Айван
демонстративно приложился к бутылке.
– Есть вещи, на которых экономить не следует! – отрезал
Риккардо. – Мы сейчас можем себе позволить пользоваться услугами
нормального пилота, и здесь я ни на какие компромиссы идти не
намерен! После посадки на Ореноре у меня почти месяц спина
болела!
– Хайвейщик! – презрительно выплюнул Шимаэл.
– Кто-кто? – Найда не могла спокойно пропустить мимо ушей
незнакомое ей слово.
Шимаэл задумчиво посмотрел на нее поверх очков, но все же
сжалился.
– Хайвейщик, – повторил он, – Игорек без дорожных указателей
даже сортир в собственном доме найти не способен.
– Грубовато, но в целом справедливо, – согласился Риккардо. – С
ним мне постоянно казалось, что мы летаем не на десантном корабле,
а на кордовой модели. Удалившись от магистральных путей всего на
пару скачков, Игорь уже начинал нервничать, а работая на такой
короткой привязи, особо много не сделаешь. Так что скатертью
дорожка.
– Хоть ничего не сломал, и на том спасибо, – проворчал Чак, чье
сердце обливалось кровью при каждой небрежной посадке или стыковке
с превышением разрешенной скорости.
– Выходит, ты все же сумел нащупать пределы Максудова терпения,
– Айван не упускал ни одной возможности поддеть пилота. – Даже
удивительно, что он смог продержаться так долго!