Вечерняя служба только что
закончилась, и в его трактир потянулись постояльцы и прочие люди из
Храма, которым не терпелось обсудить увиденное за кружечкой-другой
пивка. Обычно Доней скептически относился к россказням посетителей,
но поскольку нынче они описывали чудеса, творящиеся в его родном
Келчеге, к их словам невольно приходилось прислушиваться.
Доней поставил кадку к ее товаркам и
вернулся в дом. Но не успел он запереть за собой дверь, как вдруг
сгустившаяся в углу тьма качнулась к нему, прижав к стене, и перед
своим носом он увидел увитое черным узором запястье.
– Да укрепится дом сей! – негромко
произнесла невесть откуда взявшаяся в его доме Жрица, пряча руку
обратно в рукав.
– В… вечер добрый, моя госпожа! –
Доней нервно сглотнул. Столь внезапное и тайное появление, да еще
сопровождаемое откровенно тревожным приветствием не сулило ничего
хорошего. Уж коли Жрица пожелала посещенному ею дому «укрепиться»,
то определенно ожидались неприятности, хотя, скорей всего, не он
сам являлся их причиной. В противном случае, она бы даже не стала
тратить время на разглагольствования, сразу перейдя к делу.
– Тебе знакомо значение слова
«молчать»?
– Да-да, конечно! – трактирщик
торопливо затряс головой, – я нем как могила!
– Правда? – в голосе Жрицы сквозило
недоверие. Тяга Донея к расхваливанию своего заведения при помощи
как реальных, так и вымышленных легенд была хорошо известна. А
история о скрывающейся от посторонних глаз высокопоставленной
Служительнице Сиарны представляла собой особо лакомый кусочек.
Укрытая капюшоном голова чуть
наклонилась, прислушиваясь к доносящимся из трактира голосам. На
фоне общего гвалта выделялся звонкий женский голос, отдававший
команды официантам.
– Твоя дочь, – констатировала Жрица
все так же бесстрастно, – хорошая девочка, толковая, работящая…
Будущая мать твоих внуков.
Она положила руку Донею на плечо. Его
спину едва не согнуло навалившейся тяжестью, совершенно
нехарактерной для изящной женской ручки.
– Будешь болтать – она умрет, –
продолжила гостья ровным бесстрастным голосом, – и умрет медленно.
А ты будешь смотреть. Тебе ясно?
То, как размеренно и спокойно Жрица
роняла жуткие слова, говорило о том, что в случае необходимости она
столь же хладнокровно приведет свою угрозу в исполнение. Все, что
хотел сказать Доней, застряло у него в глотке, сгрудившись в
хриплое карканье.