– Впечатления? – скромненько поинтересовалось очаровательное создание, старательно потупив глазки.
– А что – впечатления? Зашибись, – честно сказал Мазур.
– Хороша?
– А то.
– Ну вот, а ты к Олеське прилип…
– Да ничего я к ней не прилип.
– Ладно тебе. Ты ж ее трахаешь.
– А ты что, ревнуешь? – усмехнулся Мазур. – Знаешь, я о себе самого хорошего мнения, но уж ни за что не поверю, что ты ко мне в одночасье воспылала испепеляющей страстью со всеми сопутствующими эмоциями… Вроде жгучей ревности.
– Да ладно, это я так… Есть у меня подозрения, что ты ее понужаешь для пользы дела.
– Какого?
– А хрен его знает, – задумчиво произнесла Анка. – На всякий случай, авось да выйдет из этого какой-нибудь толк…
– Извини, – сказал Мазур. – А сейчас в этой постели что-то другое происходит?
– Конечно, другое, – убежденно сказала Анка. – Я с тобой просто-напросто устанавливаю нормальные человеческие отношения. Мало того, что напарники, так еще и трахаемся. Это, знаешь ли, сближает, если ты не знал…
– Ну вот, – сказал Мазур, – может, я тоже попросту хочу с Олеськой сблизиться…
– Расклад немножко другой, милый Коленька. Олеська для тебя – начальство, работодатель. А с тобой мы – одного поля ягоды, наемный пролетариат, которому даже цепей терять нельзя по причине их полного отсутствия.
– Но она, в принципе, тоже – пролетариат…
– Олеся? Адмирал, а рассказать тебе, как тебя дурят? На самом деле никакой это не менеджер по каким-то там связям, а, держись за подушку, одна из хозяев…
Вот теперь в ее голосе звучало то самое несомненное превосходство…
– Да ладно тебе.
– Я серьезно, – сказала Анка. – Ты, святая душа, ее полагаешь наемной шпаной навроде уборщицы… ну, а я-то совершенно точно выяснила, что все обстоит как раз наоборот. Точно тебе говорю, уж поверь на слово. Выяснила достоверно, – призналась она не без самодовольства. – И обязательно постараюсь выяснить еще что-нибудь не менее полезное. Она, без дураков – из хозяев. И всего предприятия, и этой страны тоже.
– Ни хрена себе, – сказал Мазур. – Интересные открытия, девочка. Знаешь, я тебе отчего-то верю. По врожденной своей подозрительности к жизни и к людям.
– И правильно делаешь. Нам надо держаться вместе. Потому что я, признаюсь тебе откровенно, всем этим сраным олигархам обоего пола не верю ни на копейку. И постоянно жду подвоха. В чем он будет заключаться, точно не знаю, но он будет. То ли заплатят меньше, чем обещали, то ли выйдет совсем плохо – пристукнут к чертовой матери, чтобы все секреты так и оставались в узком кругу. Ты с этой точки зрения никогда события не рассматривал?