Мы коротко посмотрели
друг на друга и стали одеваться так, будто между нами ничего не произошло.
— Как тебя зовут-то? —
Я поправила юбку. — Кому оставлять чаевые?
— Илья, но обойдемся
без чаевых, — ответил весело, выбросив в мусорное ведро презерватив. — Услуга
предоставляется за счет заведения.
Черт! Я ведь даже не
подумала о защите! Вот что значит, долгое сексуальное голодание. Набросилась на
несчастного мальчика как полоумная самка, даже имени не спросила. Если бы он
сам не разобрался с этим вопросом, болеть мне какими-нибудь чудесными половыми
инфекциями или — что хуже — воспитывать детей от незнакомого бармена.
— Что ж, Илья, ты
мастер своего дела, — отшутилась я. — Высший пилотаж.
— Добавлю эту строчку в
резюме, — ответил он и быстрым движением заправил в джинсы рубашку.
Повисла унылая пауза.
Когда Илья свалил по
своим делам — наконец-то, терпеть не могу, когда после секса приходиться
оставаться наедине с человеком — я пригладила встрепанные волосы, нанесла на
губы помаду и покачала головой своему отражению в зеркале.
Бесстыдница.
На самом деле, я
нисколько не жалела о содеянном. Одноразовые связи тем и хороши, что ни к чему
не обязывают. Запретная, недостижимая цель заменяется доступной, и мы
удовлетворяем свои потребности ею. В психологии это называется сублимацией.
Я вернулась к столику к
заметно поскучневшим подругам.
— Ты где застряла? —
возмутилась Лена. — Мы подумали, что ты решила не платить за свой коктейль и
свинтила домой.
Зато Вика всё прекрасно
поняла.
— Да ладно! — протянула
она, усадив меня рядом с собой. — Требую пикантных подробностей! Где, сколько
раз, в каких позах?
— Вик, что ты ему
сказала?
— Что моя подруга
одичала без мужского внимания и на всё готова, — хихикнула подруга, не
догадываясь, что угодила в точку. — Я ж не думала, что он воспримет это как
сигнал к действию...
— Ты ему отдалась,
гномик? — Лена заинтересованно глянула на барную стойку, за которой Илья
разливал по рюмкам ликер. — Вот так сразу? Даже не сожрав мозги своей
психологической ересью?
— Мы плохо кончим все,
какая разница, с кем?[1]
— меланхолично ответила я и подозвала официанта, чтобы расплатиться.
В чеке я оставила
лишнюю тысячу рублей с запиской «для бармена-Ильи». За хороший секс, как и за
любую другую качественно выполненную работу, необходимо платить. Девочки,
конечно, назвали это дешевой проституцией, но я была непоколебима.