Наконец, ближе к концу рабочего дня я закончила наводить порядок в шкафу, расставила все папки так, как посчитала правильно, и с гордостью выдохнула. Оба Артёмовых все еще совещались, за целый день мужчины не вышли даже на обед, а я уже начала маяться от безделья. Были, кончено же, звонки, приходили работники, но кроме этого так и не поняла, в чем еще заключается моя задача. Мне было скучно.
В конечном итоге рабочий день закончился, все разошлись, одна я осталась прикованная к своему месту, сидела как покорная собачка около хозяина.
Телефон пиликнул, с удивлением достала его из сумочки и увидела сообщение в «Вайбере» от незнакомого номера:
«Иди домой, но помни, что мы еще не договорили!»
Ниже была прикреплена фотография какого-то мужчины, мне не составило труда понять, кто на ней и от кого я получила сообщение. Сохранила номер Артёмова, так и чесались пальцы подписать его «Козел» но в конечном итоге оставила фамилию.
Удивительно, как он вообще додумался отпустить меня, даже фото прислал, неужели так сильно что-то хотел выяснить? Что бы это могло быть?..
Я внимательно глянула на детектива: лысый мужчина до сорока, с орлиным носом, густой бородой и хмурым взглядом. В общем-то, такого ни с кем не спутаешь, маме не составит труда узнать его. Не думаю, что он рискнул бы специально менять как-то внешность, смысл? Все эти детские игры присущи подросткам, но никак не серьезным, взрослым людям. Рус правильно сказал по телефону: мы не в детском саду, чтобы выбрасывать подобные фортели. Все равно рано делать какие-то выводы. По приходу домой собиралась поговорить с родительницей, а там дальше видно будет.
Пока шла, не переставала думать. Я все еще не понимала, как теперь к ней относиться после вчерашнего поступка. В принципе, ее любовь конкретно к Алине понятна, ведь с любой проблемой я всегда бежала к папе, делилась с ним секретами и переживаниями. Не знаю, почему так повелось у нас с сестрой, мы четко разделили любовь родителей и, по сути, никогда друг другу не завидовали. Просто после его смерти мне оказалось нереально трудно, некому было излить душу, рассказать свою правду и не быть кругом виновной. Много раз пыталась поговорить по душам с мамой, но каждый раз возникал ступор, она не понимала меня так, как отец, в этом и заключалась вся проблема. Даже сейчас я банально не могла объясниться с ней об Алине, почему так вышло. В конечном итоге меня снова выставят виновной, как ни крути. Просто устала брать на себя непосильную ношу.