Дарилла хмыкнула и пробормотала:
– А я всё думала, почему его артефактом Истины зовут…
– Ну таки можно до бесконечности загадывать, – Ерха улыбнулся. – А там, глядишь, и до сути доберёшься.
– Если успеешь, – охладил его Риалаш и опять взял артефакт в руки, пристально вглядываясь в его камни. Казалось, что мужчина что-то вспомнил. – Мне кажется, я читал, что у этого артефакта количество желаний ограничено количеством камней. Но может, это я и не про него читал… Давно дело было…
Осмотр камней ничего не дал. Блестели они все одинаково, ничего необычного в них не было. Со вздохом Риалаш поставил кубок обратно на палубу.
– Вернёмся в княжество, покажу его Заашару, – решил наагасах.
Все облегчённо вздохнули, словно сбросив с плеч тяжёлый груз, и начали подниматься на ноги.
– А я пока заберу его, поберегу, – Ерха ловко и быстро укрыл кубок в своём мешке и затянул тесёмки.
Риалаш посмотрел на это довольно добродушно и погнал Дариллу в каюту переодеваться. А то она так и щеголяла в мокрой одежде, укрытая сверху его кафтаном.
Сидеть на палубе остался только Низкан. Он гладил по пузику малыша Дара, а тот пытался ухватить его зубами за пальцы.
– Доаш, можно тебя на пару мгновений?
Доаш с удивлением посмотрел на брата. Тот ощутимо нервничал и почему-то посматривал то на Низкана, то на крышку трюма, под которой скрылся Ерха.
– А что случилось?
– Я попросить тебя кое о чём хотел…
В этот момент развернулся парус, и корабль резко дёрнулся, повинуясь порыву ветра. Малыш Дар со счастливым визгом покатился по накренившейся палубе, и речники вместе с нагами с руганью бросились его ловить.
Уже царила глубокая ночь, и все спали, кроме пары дежуривших речников и Доаша, когда Ерха проснулся от лошадиного ржания и резко сел. Что-то обеспокоило его. Старик медленно осмотрелся, выискивая глазами кого-то из речников, пришедших его ограбить, и осторожно подтянул к себе мешок. Ощупав его, он убедился, что кубок на месте. Лошади продолжали беспокоиться, но теперь до слуха старика донеслись и сильные всплески волн, накатывавших на борта судна. Вздохнув с облегчением, Ерха решил, что лошадей напугало именно это. Но всё же разбуженная мнительность засыпать не хотела, поэтому старик распустил тесёмки и извлёк наружу кубок. Вздох потрясения вырвался у него.
– Эк невидаль…