Лицо у Анжелы было бледное и напряженное. Без всякого предупреждения она кинулась на меня, как маленький, но свирепый бык. Я схватил ее, чтобы не упасть, и бык превратился в дикую кошку, отчаянно царапающуюся. Я слышал, как Марта потрясенно говорила: «Анжела…» – и после этого был слишком занят, защищаясь. Глупо – ей ведь только семь лет, и она не слишком велика для своего возраста, – но мне понадобилась вся сила, чтобы удержать ее. В конце концов я умудрился прижать ее к лестнице. Она еще какое-то время боролась и кричала, потом обмякла.
Анжела продолжала лежать, я встал.
– Что ты ей сделал? – спросила Марта.
– Ничего. Только постарался не дать ей убить меня.
Я почувствовал, как что-то стекает по щеке, поднял руку – она в крови. Марта склонилась к Анжеле:
– Анжела, что с тобой?
Анжела не ответила, но рыдания возобновились, на этот раз не яростные, а жалкие. Марта сказала, что нужно уложить Анжелу в постель. Мы практически отнесли ее.
Вечером Марта обсудила происшествие с папой. Анжела все еще была в своей комнате, и папа сходил ее проведать.
Вернувшись, он сказал:
– Кажется, все в порядке.
– Я беспокоюсь, – сказала Марта. – Она была… ну, в ярости.
Папа ответил:
– У детей бывают срывы – без всяких причин. – Он улыбнулся мне. – У Лаури в этом возрасте тоже были.
Я вспомнил случай, когда он пообещал поиграть со мной в футбол и не стал. Когда он наконец пришел, я пнул его вместо мяча и продолжал яростно пинать. Но у меня была вполне определенная причина. Это было как раз перед тем, как у нас поселилась Ильза, и я знал о ней; и знал, что он разговаривал с нею по телефону и забыл о своем обещании.
Когда Анжела спустилась, она казалась нормальной, во всяком случае, по отношению к остальным – со мной она вообще не разговаривала. Марта отправилась готовить ужин, а Анжела взяла видеокассеты. Мы оба видели, что она выбрала – одну из программ Триппи-шоу.
Папа сказал:
– Нам этого не хочется.
– Время есть. Марта сказала, что ужин через полчаса.
– Все равно…
Я думал, что она начнет привычное подлизывание, чтобы добиться своего, но она без всякого выражения смотрела на папу, держа в руке кассету.
Немного погодя папа сказал:
– Ну ладно, только потише. Я пойду в кабинет и попробую выяснить, какая погода в Альпах.
Я пошел к себе. Меня провожала триппи-музыка.