Руки словно бетоном придавило. Ноги покалывает при малейшей попытке пошевелиться. В области грудной клетки невыносимое жжение, оно глубоко внутри, невыносимое и изматывающее.
— Господи — взмолилась Нина, неужели она жива? Пусть болит себе на здоровье, главное - снова живая. Разум все еще в помутнении после неожиданного путешествия. Пусть в ушах еще стоит звон, зато, у нее снова есть чем слышать.
Скрутив Нину пульсирующей болью, буквально выбив из ее груди мучительный стон.
Постойтека.... Что-то не так с моим голосом... — только и успела подумать девушка. А вот развить эту мысль, нет.
Послышался приглушенный голос, бубнящий на неведомом языке. Вслед за ним, по телу разлилось тепло. Нежное как легкий ветерок, оно окутывало, забирая всю боль.
— Хилый, какой попался и как его только в стражи приняли!
Мужской голос звучал вблизи головы. Нина бы и рада открыть глаза и взглянуть на спасителя, сил нет. Скорее всего, он говорит не о ней. Стало интересно, о ком же он говорит и кто такие стражи?
По щекам прилетело пару болезненных ударов, чего девушка никак не ожидала.
— Эй, парень, давай глаза открывай, нечего тут дрыхнуть. — Старый Грун был против решения Начальника магических стражей, брать всех желающих пройти испытание и вот что из этого вышло. Ему, слабенькому лекарю, приходиться возвращать с того света, жалкого человека.
Щека Нины загорелась от очередного шлепка. Зачем он так со мной? Здесь так принято с женщинами обращаться? Недоумевала она внутри себя, сил на возмущения нет.
Чтобы открыть глаза, потребовались немалые усилия. А чтобы не завопить во весь голос от увиденного, огромная выдержка.
Страшнючий как вся ее жизнь, мужичок, склонился над лицом и уже занес руку для следующей хлесткой пощечины.
Непонятно кто он такой, но выглядит скверно. В росте едва достигает полутора метров, а вот вширь. Ему бы поменьше есть! Одна только его лапища чего стоит. Теперь понятно, почему челюсть не перестает гореть адским пламенем.
Нину посетила догадка. Уж больно он похож на гнома. Длинная борода по колено, непонятная гулька на голове, угрюмый взгляд, широкий нос картошкой. Определенно он смахивает на сказочного персонажа.
— Чего уставился сопляк? Раз очнулся, вставай и уматывай, у меня тут не санаторий.— Грунта раздражала беспомощность этого мальчишки. Слишком слаб, бесполезная обуза.