— С кем именно?
— Ну вместо нас.
— Со слов профессора их личности были
в основном затёрты. Какие-то остатки слились с нами. Тебе, кстати,
как в новом теле? Не жмёт нигде?
— Шутник, — смешливо фыркнула
Марфа.
— Я серьёзно. Меня первые недели
прямо заносило. Не понимал, кто я, где я, что я. С габаритами тела
не мог совладать. Всё непривычно…
— То же самое, — кивнула Марфа. —
Только привыкала быстро, так как меня пороть почти сразу начали.
Так что шкурку эту лягушачью я стала ощущать очень быстро и крайне
отчётливо. Особенно на попе и спине.
— Боль… Меняет сознанье. Страх…
Взрывает дыханье. Жизнь… Теряет, сгорает… Кровь в венах играет…
— Пламенев?
— Именно.
— Да… — тихо произнесла Марфа. —
Что-то очень похожее. Боль обостряет ясность бытия. Но я бы
согласилась месяц-другой с разбитой в кровь задницей хоть ради
смартфона с пусть даже ограниченным количеством композиций.
— А я бы с удовольствием на концерт
сходил. Наверное, любой группы. Просто чтобы музыка громче. А всё
вокруг яркое. Тут то куда ни глянь — тусклое всё. Блёклое. Ярких
цветов, почитай, что и нет. Ты думаешь, чего они с той краской
забегали? Она яркая, сочная. Думаю, им и самим несладко в этой
серости жить.
— Только они к ней привыкшие. А мы с
тобой видели и другую жизнь… другой мир. И нам сложнее во много
раз. Мы знаем, что мы потеряли.
— Мы потеряли… — тихо произнёс Андрей
и задумался.
— Ну да ладно, не грусти, — по-своему
расценила состояние парня его супруга. — Ты, кстати, не можешь мне
объяснить, чего мы в этой глуши забыли?
— А куда нам идти? Есть
предложения?
— Туда, где спокойно и сытно.
— В эти времена таких мест нет.
— Тебя ведь тут пытались ограбить.
Все. И Церковь, и мой отец, и воевода. Да и вон как унизили на
верстании. Почему ты всё ещё тут? Разве нет мест куда
интереснее?
— Милая, а что ты о них знаешь, об
этих местах?
— Ну… — задумалась она.
— В этом мире одиночки не выживают.
Увы. Теоретически в той же Литве или Польше у меня больше шансов.
Особой религиозной ревностью я не отличаюсь, поэтому без каких-либо
проблем смогу сменить православие на католичество или даже
лютеранство. Но… Отправившись на запад я… мы там окажемся одни.
Одиночками.
— У тебя есть деньги.
— Не так много.
— Ты ведь можешь ещё краску сделать.
И добыть много денег. Я ведь правильно всё поняла, и ты её сам
сделал?