На пронзительно-ультрамариновом небосклоне сияло громадное красное солнце, под ногами расстилался ковёр зелёной травы, и безмятежный пейзаж идиллического земного посёлка мгновенно развеял неприятный осадок после аудиенции у начальства. А вот излишняя чувствительность мне совсем ни к чему. Следует осторожнее пользоваться обострённым эмоциональным восприятием, чтобы самому не стать неврастеником. Кажется, их и без меня здесь предостаточно.
Поджидавший меня кугуар обрадовано прыгнул навстречу, но в этот раз не стал заглатывать мои конечности, а принялся, как кот, тереться о ноги. Видимо Борацци, создавая имитанта, существенно подправил психологию зверя, наделив его кошаче-собачими повадками.
Прекрасно понимая, что мне не удастся избавиться от него никаким способом, я не прогнал кугуара. Лучше дружить.
– Идём, Куги. Куда от тебя теперь денешься… – вздохнул я, потрепал его за загривок и направился к своему коттеджу.
Кугуар этакой гармошкой весело запрыгал вслед, заходя то справа, то слева. Только бы бывший хозяин не вздумал себе в утешение создать ещё какого-нибудь имитанта. То-то будет, когда новый имитант столь же бесцеремонно, как и плейширский кугуар, переметнётся от Борацци ко мне…
Я представил в роли имитанта Аранея, как он трётся о мои колени, в порыве любвеобильности роняя на ботинки прожигающий их насквозь зелёно-белесый яд, и содрогнулся. Упаси, как говорится, боже от такой напасти!
В коттедж я Куги не пустил, хотя он самым наглым образом попытался проскользнуть мимо меня через порог.
– Иди, погуляй, сейчас ты будешь только мешать, – строго сказал я, отодвигая его ногой и захлопывая перед носом дверь.
Куги пару раз всем телом ударился в дверь, затем жалобно заскулил. Но я не смягчился. Стоит начать потакать имитанту, он и на голову сядет. Как в переносном, так и в прямом смыслах. Учитывая его любовь к заглатыванию, процедура будет не из приятных.
Первым делом я переоделся, как рекомендовал Ктесий, в оранжевый форменный комбинезон и только затем направился в лабораторию. Но и здесь не сразу приступил к работе. Включив дисплей секретаря, прилепил ко лбу присоски мнемоскопирования и, закрыв глаза, воссоздал в памяти образ Аранея. Скрупулёзно осмотрев полученное на экране изображение, я немножко подправил его и запустил в информотеку запрос об идентификации. И только затем занялся своими прямыми обязанностями – установкой и настройкой аппаратуры.