— Пётр не дошёл до Собора, — сказал он. — Умер от острой
сердечной недостаточности. Прилукский офицер, который его
сопровождал — от... хм... инсульта. К сожалению, зеркалу
удалось уйти. Я не ждал, что он найдёт щит-амулет. Всё-таки я
следопыт, а не наёмный убийца.
— Пётр умер? — испугалась Софья.
— Ты называешь зеркалом того, кто приходил раньше, —
диакон побарабанил пальцами по столу. — Почему?
— Потому что считаю себя настоящим, а его —
двойником. Полагаю, он думает так же. Кто из нас
настоящий взаправду — мне пока неизвестно.
Павел цепко посмотрел на него. Где-то за окном вновь
зазвенели колокола.
— Значит, все куда хуже, чем я думал, —
сказал он. — Прежний Стефан показал мне свою кровь,
и это убедило меня в его правоте. Найти же
сатанинское создание и уничтожить его — долг любого
последователя Светлого бога. И я согласился помочь ему.
Но теперь вижу, что поспешил в суждениях.
— Мне надрезать палец? — усмехнулся Стефан.
— Нет. Я и так вижу свежий порез, —
он указал на запястье траппера, и Стефан
почувствовал уважение к этому человеку. Он хорошо
подмечал мелочи и умел их анализировать. — Скорее
всего, ты доказывал им свою сущность девушке, что
путешествует с тобой.
— Нет. Ольге.
— Можно мне уйти? — тихо спросила Софья.
— И расскажите заодно, что сейчас происходит
в Роге, — ровным голосом добавил Стефан. — Думаю,
вы знаете.
— Выселение язычников, — на лице диакона
не дрогнул ни один мускул. — Думаю, что
и ты знал, спрашивая.
— Не без этого, но подтверждение всё равно
полезно. Что вы будете делать теперь?
— Теперь? — Павел вздохнул. — Сначала
я пообещал Петру поговорить с митрополитом
и выделить людей на поимку двойника, который разгуливает
в Роге. Но во время разговора пришел капитан Фролов
и сказал, что сам всё устроит. Не поэтому ли
ты его убил?
— Мне ни к чему свора ищеек на хвосте.
— Но ты всё равно уже получил её.
Я не стану лгать, если меня спросят, знаю ли
я что-то про убийство.
Стефан вытащил пистолет из кобуры и направил его
на диакона. Софья вскрикнула, закрыв глаза руками.
— Этим ты не заставишь меня опуститься
до неправды своим, — спокойно сказал Павел. — Что
дальше? Будешь угрожать не мне, но ребенку?
— Нет. Я не детоубийца.
— Значит, есть в тебе Божья искра и не всё
ещё потеряно для души.
— Оставьте эти душеспасительные бредни своим прихожанам,
отче, — Стефан поднялся со стула. — Я уйду
из Рога. Просто затем, чтобы не видеть святош, которые
набросятся на меня, как только поймут, кто поработал
на улице у Собора. И будет лучше, если ваши люди
не станут меня преследовать. Не то я выстрою
длинные очереди в рай.