— Тебе бы врачом быть, — сказала она.
— Опыта мало, но лечить получается.
— Тогда на моём счету прибавится трупов.
В медицине мне не слишком везёт.
— Ты же траппер. И если не украл этот
осколок, то побывал в лесу Зеркал, да ещё
и живой вернулся. Знаешь, куда более везучие охотники
оставались там навечно.
Она нисколько не стеснялась наготы. Впрочем, теперь
её грудь аккуратно прикрывали бинты, и только розовые
соски проглядывали сквозь марлю.
Ей было лет тридцать. Тёмные волосы. Зелёные глаза. Широкие
бёдра, которые теперь можно было рассмотреть без преград, длинные
ноги и плоский живот. Раненая явно жила походной жизнью, судя
по обветренной коже и полному отсутствию лишнего жира,
и всё-таки её лишённое одежды тело смотрелось
превосходно. Что ж, хоть какая-то радость: за последнее
время из красивых вещей Стефан смотрел только на пейзажи
леса Зеркал, а те отнюдь не вызывали желания
подобраться ближе.
— И всё же мне не везёт, —
он оторвался от разглядывания новой знакомой, устало
вздохнул и сел, опёршись о стену. — Это
со стороны может показаться, что я в рубашке
родился. А на самом деле наверняка не одно зеркало
расколотил. Фигурально.
— Дурацкие приметы, — женщина слабо усмехнулась.
— Я однажды разбила зеркало. Настоящее, не эту дрянь
лесную. Еще со старых времён осталось. Думала,
на следующий же день помру, так нет. И сейчас,
видишь, мне везёт. Тебя встретила. А иначе безо всякой грозы
осталась бы там лежать, в траве.
Только сейчас Стефан вспомнил, что за кирпичными стенами
раз за разом громыхает гром, а в узких
окнах-бойницах под куполом храма сверкают вспышки. Света сквозь них
проходило немного, но благодаря импровизированному
светильнику-колбе Стефан мог отлично разглядеть всё, что хотел.
С каждым ударом где-то снаружи стонали деревья, а под потолок
влетали крохотные голубые светлячки, которые тут же гасли, оставляя
после себя резкий запах озона. Не будь у путников защиты в виде
толстого слоя кирпича, светлячки превратили бы их в обугленные
трупы. Некоторые люди даже считали, что огоньки эти живые, но
Стефан не верил бредням. Мало ли что может так причудливо
выглядеть, это же не означает жизнь.
Он поглядел на церковный амвон, где стоял образ
Светлого бога. Довольно новый, в отличие
от потрескавшихся стен вокруг. Кто-то приходил сюда
и даже смахивал с него пыль. Быть может, кто-нибудь
из Прилук или Священной Полтавы сейчас бил бы земные
поклоны, бормоча молитву и прося защиты у высших сил.
Стефан не был склонен к подобной трате времени.