Я сосредоточился, голова
неприятно запульсировала.
— Не помню… Не помню. Какая-то
старуха, нож. Ай! — я схватился за голову. Больно. И грудь болит. И
дышать очень трудно, перед глазами темно, голова кружится. Я едва
сдерживал слёзы. За что это мне?!
За стеной раздался приглушённый
шум, и сразу следом – шлепок и рыдания.
— Что это? — я спустил ноги с
кровати и, покачиваясь, встал. Несколько раз глубоко вздохнул. Как
не вовремя… Резко захотелось курить. Досадно. В комнате было темно,
лишь лунный свет, проникающий через окошко, слегка разгонял мрак. Я
дошёл до кувшина с водой и жадно к нему присосался. С каждым
глотком грудь жгло, но я слишком сильно хотел пить, чтобы обращать
на это внимание. Из-за стены снова донеслись звуки какой-то
возни.
Я опустил кувшин и шумно задышал,
прислушиваясь.
— А там разве не комната Миланы?
— прошептал я.
Да, так и есть. И она сейчас
там не одна. Думаю, ей нужна помощь.
Я вышел в коридор – хорошо, хоть
петли не скрипнули – и осторожно подошёл к приоткрытой двери в
комнату Миланы. Медленно, стараясь не шуметь, посмотрел внутрь. И
замер. К голове прилила кровь, на глаза упала красная
пелена.
Артём, успокойся. Тебя могут
заметить.
Я закрыл глаза, несколько раз
глубоко вдохнул и выдохнул. Илья Белов насиловал Милану. Раздался
громкий шлепок и приглушённый вскрик.
Этот урод левой рукой вжимал
голову девушки в подушку, а правой наносил хлёсткие удары по её
телу, не прекращая насиловать. Я стоял, слушал его прерывистый хрип
и плач Миланы, а внутри поднималась волна бешенства.
Артём, давай сперва подумаем.
Это может плохо кончиться, Артём!
Я вернулся к себе и оглядел
комнату. Хромая и пошатываясь из-за растущей боли в груди, я
подошёл к столу и взял кувшин. Вылил воду на пол и направился
обратно, к Милане. В висках стучал пульс.
В несколько шагов я подбежал к
кровати и изо всех сил ударил урода кувшином по голове.
— Ох! — его повело в сторону, он
медленно слез с Миланы, явно не соображая, что происходит и откуда
ему прилетело. — Какого гуля...
Крепкий! Хорошо, что кувшин не
разбился. Я ударил ещё раз. И ещё. Илья упал, я прижал ладонь к
своей груди, с трудом выталкивая воздух из лёгких. Больно! Но
времени отдыхать нет – этот урод не отключился! Он встал на
четвереньки, помотал головой и попытался подняться.